"Иван Комлев. Лепешка " - читать интересную книгу автора Тут я вдруг увидел, как она судорожно напрягла горло, чтобы сдержать
глотательное движение. Справилась с собой, сказала, как всегда: - Ешь сам. Я не хочу. Я не знал, что делать. Отступил в сторону и встал. Щеки мои горели. Лепешка жгла руку. Я как-то враз осознал то, что смутно чувствовал и раньше: когда я съедал хлеб, предназначенный нам двоим, мать отказывалась от своей доли не потому, что была сыта или хлеб ей не нравился... Слезы против моего желания накатились на глаза, комом застряли в горле. Я с трудом сдерживал рыдания. Поднес руку к горлу, лепешка коснулась моих губ и... я не заметил, как снова начал есть ее, откусывая понемногу, по краю, как делал это только что. - Пойдем, сынок, домой. Ну-ну, не надо. Ты что - обиделся, что я сказала, будто лепешка плохая? Ешь. Нравится тебе - и ешь. Загрубелая ладонь ее ласково гладила меня по голове, и от этого приятного прикосновения и слов ее мне стало лучше, ком в горле растаял и побежал из глаз слезами - по щекам, на губы... С тех пор так и осталось навсегда в моей памяти: ничего вкуснее соленого хлеба в мире нет. Одной рукой я ухватился за два пальца материной руки, а другой - крепко держал остаток лепешки, которая становилась все меньше и меньше. На следующий день мать принесла домой хлеб и - как обычно - положила его на стол передо мной. Хлеб был сухой. Я такой любил меньше, чем сырой, хоть мать и говорила, что он - лучше. В нем была шелуха от овсяных зерен, перемолотая, но достаточно крупная. Она колола десны и горло. Но тогда я - Отрежь мне,- попросил я мать. Она посмотрела на меня и сказала: - Ешь весь. - Не хочу. Я такой не люблю. Может быть, после того, как я попробовал лепешку, она поверила мне. Она взяла нож и отрезала от куска тоненький, почти прозрачный ломтик, остальную часть подала мне. Крошки со стола она бережно собрала в ладонь, ладонь поднесла ко рту. Я быстро расправился со своей долей, запил ее молоком. Мать о чем-то задумалась, сидела за столом, подперев голову ладонью, смотрела на меня. - А ты? - спросил я, вылезая из-за стола. - Да-да,- встрепенулась она, - надо поесть и сходить проверить печь. Прогорела, наверное, уже; не догадаются закрыть трубу. Ночью холодно будет. Я не слушал, я был в дверях, и мыслями моими уже владела улица. Вечером, когда уставшая мать вернулась домой и я, утомленный, вошел вслед за ней, она сказала: - Иди поешь. И положила на стол знакомый ломтик хлеба, а рядом поставила стакан с молоком. Искушение было слишком велико, чтобы я выдержал его и мог выпить молоко, не съев хлеба. - Не хочу,- отмахнулся я и отправился в постель. Мать встревожилась: - Ты не заболел? - Нет, мама. |
|
|