"Владимир Колычев. Сыщик и вор - братья навек [B]" - читать интересную книгу автора

А ведь, в сущности, Коготь прав, Валя ему как жена. Только брошенная
жена...
- Не хотел тебя дергать... Но еще пару часов, и я бы тебя сдернул.
Цирюльник кличет тебя. Хрюкнуть надо: дело сурьезное. На "малине"
тебя вечерком ждет...

***

Воздух в просторном, старинной постройки доме дышал прохладой.
Простой деревенский стол, заставленный нехитрой закусью и бутылками с
водкой.
Магнитофон орал блатные песни. Слышались возбужденные голоса,
беззлобный мат, "феня".
За столом сидело восемь братков, во главе их - Цирюльник. Женя сидел
по правую от него руку. Блатари выпивали, закусывали, ждали серьезного
разговора.
- Соловья давить будем, - Цирюльник с ходу взял быка за рога. К чему
предисловия? - Оборзел он до беспредела... На "цеховиков" наехал. Ему,
мол, падле, теперь отстегивать. А хрен ему в грызло!.. Медведь, Рыло и
Кнут уже перетерли с сушками из-под "Тригорья" и "Урала". Застращали их.
Теперь они снова нам отстегивать будут. Соловей "стрелку" нам зарубил.
Разборки чинить будем. Завтра в восемь перед сумерками на Ольгинской
засеке...
- У него автоматы, - на всякий случай сказал кто-то.
- Знаю... Нам тоже пару-тройку скорострелок подкинут. Бабки уже
отстегнули... "Шпалеры" у нас и без того есть. А еще каждому по "лимонке"
будет. Короче, подкую вас крепко... Чо еще?
- Кто на разбор покатит?
- Я - нет. Соловей мне не ровня. Я законный вор, а он хрен с бугра...
Скрипач, ты за меня будешь...
- Базара нет...
Жене не было дела до какого-то там Соловья. Он ему не мешал. Но
отказаться от разборок он не мог. Это не сделало бы ему чести. Слово
Цирюльника закон, здесь не важно, в каких ты с ним отношениях. Тем более
ему доверяли большое дело. Он шел на разборки во главе братвы, это
говорило о многом.
- Медведь, Рыло, Кнут, Солидол, Штырь, Чабан и Левый, вы все под
Скрипачом... Или мало тебе, Евгений?
- Да нет, покатит... Хотя, я еще Когтя и Веретено с собой возьму...
- Добре... Короче, завтра в восемь, Ольгинская засека...

***

Танюха отдавалась ему с пылом и жаром. Как будто в последний раз.
Он пришел к ней поздно, в третьем часу ночи. И вот уже девять утра, а
она все не слезает с него. Надо бы заяву в ментовку на нее кинуть, за
изнасилование напрячь...
- Ох, хорошо, дорогой! Хорошо!.. Еще хочу! Еще!
Оседлала его как всадник коня и скачет куда-то Только она обычно в
таких случаях в глаза смотрит. А сегодня что-то нет. Может, она там вдали