"Владимир Колычев. Сыщик и вор - братья навек [B]" - читать интересную книгу авторафотоаппаратом, обращаясь к Ириночке.
Она-то в чем виновата?.. Ах да, в совершении акта однополой любви. Елизавета знала, что в Уголовном кодексе есть статья, предусматривающая ответственность за мужеложство. Наверняка есть и подобная статья, по которой ее могут упрятать за решетку за лесбиянство... А у милиции есть свидетельство ее преступления. Да и партнершу ее ведут для допроса, не иначе... Ириночка быстро оделась и послушно последовала за фотографом, - Итак, мы вынуждены будем произвести в вашем доме обыск... Дом у вас, я вижу, большой. Строил его ваш муж на народные деньги... Обыск займет много времени. Может затянуться до вечера. А к тому времени, возможно, будут готовы снимки... - Какие снимки? - испуганно посмотрела на следователя Елизавета. - Вы совершали развратные действия. А фотографии известного содержания тому свидетельство... Вас привлекут за это к уголовной ответственности. Вы это понимаете? Он подтвердил ее догадки. Ей стало страшно. Ее, конечно, не расстреляют. Это просто бредовые мысли. Но посадят - это реально. Что же делать? - Да, понимаю... - она готова была расплакаться. - Но половой акт с женщиной - это сугубо ваше личное дело... - Правда? - У нее появилась робкая надежда. А вдруг следователь проявит человечность? - Мы отдадим вам все фотографии... Но при условии... Вы сами отдадите нам все ценности, которые есть в доме... - Есть! Взгляд следователя начал излучать ураганную внутреннюю силу. Ей невозможно было противостоять. - Немного есть, - выдавила она из себя. - Мы их все равно найдем... "Не найдут. Чемодан с деньгами зарыт в саду". - Я знаю... - ее воля была мягче воска. - Так вы покажете? - Покажу... *** "Есть! Сработало!" Да, котелок у Скрипача варит. Не зря они целых три дня пасли эту долбанную дачу, узнавали, что там творится. И узнали. Хозяйка-то "розовая", со своей домработницей "передки" друг дружке до зеркального блеска вылизывают. У-у, лесбиянки драные! Крепко прижал ее Скрипач компроматом. Сейчас она выложит перед ними все лавье и рыжье на блюдечко. Клиент, как говорится, созрел. А нет, так самим бы искать пришлось. А дача огромная, за три дня не управишься. А надо спешить. Хозяйка стала одеваться. Скрипач и Коготь вышли из комнаты. Веретено должен стоять на шухере. Занял где-то наблюдательную позицию и смотрит за подступами к дому. Только зачем он сучку "розовую" с собой увел? Елизавета, мать ее так, Геннадьевна вышла из комнаты в махровом |
|
|