"Александра Колычева. 2012 Летаргия " - читать интересную книгу автора

паспорт. Яна поспешила к выходу. У выхода из метро толпился народ, но все
было относительно тихо, спокойно. Площадь была окружена кольцом
милиционеров, но существовало несколько проходов, куда неспешно шли люди.
Яна увидела сцену - она была далеко, под памятником, но народ стоял не
очень плотно, и Яна стала пробираться сквозь толпу. Она сама не знала
толком, зачем туда идет, просто надеялась увидеть Мишку. Чем ближе к сцене,
тем плотнее стояли люди, громче звучали слова, откуда-то слышалась музыка,
исполняемая изрядно фальшивившим оркестром. Яна все чаще наступала на ноги и
извинялась, но люди не обращали на нее внимания, поглощенные выступлением
очередного оратора - многие, стояли, полуоткрыв рты, готовые по сигналу
кричать "Ура!" или хлопать в ладоши, что впрочем, было довольно трудно -
почти каждый держал в руке вскрытую банку "Спутника".
Наконец Яна добралась до сцены. Первый ряд образовывали милиционеры -
они стояли полукругом вокруг сцены -  и она встала за ними - при этом ей
хорошо была видна и сцена, и вторая часть полукруга. Она остановилась и
стала вертеть головой во все стороны, высматривая Мишку. "Может быть, он уже
выступал?" - подумала она. Возле сцены и на ней стояли люди, но никого хоть
немного похожего на Мишу, там не было. Тут Яна вспомнила про программку,
которую ей выдал милиционер у входа на площадь. Она неловко - было очень
тесно - вынула программку из кармана, развернула ее и стала искать глазами
мишкину фамилию - Ганачеев. Ничего похожего в программке не было, но
почему-то вдруг мелькнуло "Нагибин" - это было непонятно. Нагибин был один
из ее самых любимых писателей, но он умер уже больше десяти лет назад. Яна
пролистала программку до конца, затем, так и не найдя в ней упоминание о
Мише, вернулась к началу. Нашла в тексте "Нагибин" и прочитала текст под
ним. Потом подняла глаза и прочла еще раз. И еще. Смысл прочитанного никак
не доходил. "В конце митинга под руководством лидера партии "Свои" состоится
символическое сожжение книг Юрия Нагибина".
Яне зажмурилась, потом открыла глаза. Она бессмысленно смотрела на
сцену и вдруг увидела... нет, не Мишу, а одного очень известного человека,
режиссера, который давным-давно поставил несколько неплохих, может быть,
даже талантливых фильмов. Сейчас этот режиссер вышел на сцену и начал что-то
рассказывать, что-то из жизни, понятное всем и каждому вокруг. Яна на
мгновение забыла о Нагибине и стала слушать режиссера, но вдруг по рядам
пошел какой-то шум, не то ропот возмущения, не то крики удивления. Затем
произошло и вовсе что-то непонятное - прямо из второго ряда, из середины, в
сторону сцены полетели какие-то предметы, не то тряпки, не то яйца. Режиссер
на сцене прервал свою речь, а затем вскрикнул:
- Вот они, вот! Взять их! Возьми, возьми, возьми! Завали!
В тот же миг Яна увидела еще более удивительное зрелище - одновременно
в нескольких местах над толпой словно взорвались фонтаны - что-то белое
фейерверком взметнулось вверх на несколько метров, упало и рассеялось. Всего
несколько мгновений - и вот, словно дождь, на людей стали падать белые
бумажки. Одна из них долетела до Яны, она выхватила ее - и нечаянно
навалилась на стоящую рядом бабульку.
- Да что же это делается?! - заголосила бабулька. Яна извинилась, но
бабулька словно не слышала ее - она тянула шею в сторону сцены, а там
творилась суматоха - режиссера на сцене уже не было, милиционеры смешались с
толпой, а толпа заколыхалась словно от ударной волны. Вдруг Яна увидела
режиссера совсем недалеко от себя - окруженный милиционерами, он выкрикивал