"Александра Колычева. 2012 Летаргия " - читать интересную книгу автора

- Верка, у тебя есть тут какое-нибудь помещение, ну типа комната
пустая, чтоб на ключ запиралась?
- Есть... кладовка такая, где всякие полотенца, биксы хранятся. Ой, ну
Аркадий Иваныч, вы ж обещали меня отпустить, а тут еще милицию ждать... она,
может, через год приедет.
- Не ной, - оборвал ее усатый. -  Давай веди в свою кладовую. Вставай,
Олейникова.
Баранов слез с ее ног, усатый резко дернул Яну за руки вверх. Она еле
стояла на ногах.  Подхватив ее под руку, усатый пошел вслед за медсестрой.
Та отперла маленькую комнатку без окна, включила свет, усатый втолкнул Яну
внутрь закрыл дверь. Яна услышала, как в двери поворачивается ключ.
Она долго стояла, прикрыв глаза. Потом словно очнулась и огляделась по
сторонам. Возле одной стены стоял старый письменный стол, заставленный
биксами и отвратительного вида огромными бутылями из мутного зеленого
стекла, на которых красной краской были выведены разные надписи вроде
"женск." Возле другой стены - несколько стульев, на которых высились стопки
простынь и одеял. Неловким движением Яна сбросила на пол несколько одеял и
тут же повалилась на них, стараясь не тревожить спину, которая горела как в
огне. Ей хотелось расплакаться, но слез не было. Голова разламывалась от
боли, и какая-то странная тяжесть навалилась на нее. Яна закрыла глаза,
стараясь ни о чем не думать. Это было очень трудно, потому что ныла спина,
болели связанные руки, и события прошедшего дня как в калейдоскопе крутились
у нее перед глазами. Она не знала, сколько прошло времени - может,
пятнадцать минут, а может, час, когда дверь кладовой отворилась и чужой
высокий голос произнес:
- Гражданка Олейникова?
Яне развязали руки, надели вместо жгута наручники и под усиленной
охраной в виде двух оперативников отвели вниз, где уже ждал милицейский
газик. Ее посадили в задний отсек за перегородкой, спереди сели
оперативники, усатый и медсестра, которая очень не хотела никуда ехать,
расплакалась, раскричалась, что ее дома ждут муж с ребенком, но усатый
буркнул ей что-то на ухо, и она замолкла. В милиции Яна молчала, отказалась
даже назвать свои имя и фамилию. Толстый опер, представившийся Павлом
Тумановым, выслушал показания усатого и медсестры, долго морщился, потом
сказал усатому:
- Выйдем-ка, Аркадий.
Оставив Яну и медсестру под присмотром другого оперативника, они вышли,
и в коридоре Туманов сказал:
- Не знаю, Аркадий. Не тянет на пятнадцать суток. Максимум штраф.
Смотри сам - телесных повреждений у твоей медсестры нет, испорченный шприц
стоит копейки.
- Да и ладно, Паша, пусть будет штраф. Мне по большому счету все равно.
Но статья быть должна, это ты можешь обеспечить?
- Конечно, о чем разговор!
- И еще, сделай-ка запрос на психэкспертизу... а то, может,
действительно, у нее не все дома.
На этом все и кончилось. Яну, так и не разжавшую губ, вытолкали на
улицу. Пошатываясь, как пьяная, она пошла не зная куда. Наконец она поняла,
что просто не знает, где находится, и что надо это выяснить. Первая же
тетка, у которой Яна пыталась спросить про ближайшую станцию метро,