"Виктор Колупаев. Жилплощадь для фантаста" - читать интересную книгу автора

необходимость. Малюю вот там. Стучу. Пилю. И никому не мешаю. Так что,
Федор Михайлович... А у тебя все без изменений?
- Нормально у меня все.
- Нормально и будет. А я вот некоторые свои холсты сюда перенес, сарай
ведь не будешь все время отапливать.
- Давно хотел посмотреть. - Я еще когда вошел, сразу же заметил три
холста, висящие по стенам. Два из них были завещаны, один простыней, второй
цветастой тряпкой. Афиноген словно устраивал выставку своих картин. -
Позволишь взглянуть?
- Отчего не взглянуть. Смотри. Готовься.
- К чему это еще мне готовиться?
- А к встрече комиссии.
Я не понял, что он имел в виду, пожал плечами н подошел к глухой
стене, чуть ли не вовсю длину и ширину завешанной разноцветной занавесью.
- Это напоследок, - сказал Афиноген. - Сначала вот...
Он подвел меня к небольшой картине, висящей между окнами. На холсте
было изображено лицо женщины... или нет. И не поймешь сразу. Какая-то
галактическая туманность.
- Модернизм? - на всякий случай спросил я.
- Модернизм, экспрессионизм, абстракционизм? Глупость это. Картина и
все. Не видишь, значит, не надо.
Я не обиделся, потому что мало что понимал в живописи.
- Да тут и не сразу поймешь!
- А ты не понимай. Ты чувствуй! Здесь чувствовать надо! Поймешь, не
поймешь, - забурчал Афиноген. Видно было, что он немного расстроился.
Я чуть отошел, остановился... Лицо... галактика... и два глаза. Один
зеленый, второй карий. Снова подошел ближе. Что-то получилось. И теперь,
уже уверенно отойдя на два-три шага, я медленно пошел на картину, не отводя
от нее глаз. У меня аж дух захватило на мгновение. Прекрасная
женщина-галактика, вот что это было! Мать, материя, природа, первоисточник!
И дух, струящийся через глаза, живые, разноцветные, дикие, непонятные.
- Ну, Афиноген...
- Почувствовал, - тихо выдохнул Афиноген.
- Да что же это?! Ведь даже страшно, жутко. У тебя тут самая великая
тайна природы! Женщина-галактика...
- Можно и так назвать. А вообще-то - "Свет Вселенной". Да дело не в
названии. Понравилось, значит?
- Вот это да! Нет, Афиноген Каранатович, это тебе не рассказики
клепать. Это настоящее...
- Брось прикидываться, Федор Михайлович. Наслышан о твоих рассказах...
Сегодня вот приходили. Сносить, говорят, барак будут. То никакого звуку, а
то сразу - сносить. Да и по городу разные слухи ходят.
- А ты слухам не верь. Показывай еще.
- Смотри, коли интересно. Но экзамен ты уже прошел. А эти две я тебе
покажу просто так. Афиноген сбросил простыню со следующего полотна. Я снова
ничего не понял. Вернее, понял. Но тут же ничего и не понял. Картина была
размером метр на два и располагалась вертикально.
Чуть боком к зрителю сидел человек. Вернее, он ни на чем не сидел.
Просто поза его тела соответствовала позе сидящего человека. Перед ним
располагалась плоскость с нарисованными на ней квадратиками, треугольниками