"Сергей Кольцов. За магнитной стеной, или Сновидения варежки (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

- Но мне не надо ни почестей, ни славы.
- Ты так говоришь, потому что твою голову не увенчивали лавровым-
венком. Перед тобой не преклоняли колени, не смотрели завистливо вслед.
Ты - пыль, которую ветер несет по орбитам земным. Ты оболочка без
наполнения. Твой талант - твоя причуда, не более, ты не способен им
распорядиться. Им ты никого не спас на земле, но спасешь здесь целый мир,
планету, цивилизацию. Спасешь своим творческим потенциалом.
Главный замолчал и нажал на кнопку, вмонтированную в кресле. Перед
Савелием разлилось сияние, оно стало переливаться всеми цветами радуги.
Постепенно в середине стали вырисовываться очертания человека, и Савелий
увидел, как из полыхания красок вышел мальчик.
- Мы приступаем к трансплантации, - сказал Главный и повернулся к
Савелию. - Ты освободишься от нароста, от злокачественной опухоли таланта.
Ты будешь видеть мир таким, каков он есть. Освободишься от ночных кошмаров
и безумных видений. Вещи перестанут возбуждать в тебe навязчивые идеи.
Цветок будет цветком. Дерево - деревом, солнечный свет - обыкновенным
светом. Мир уже создан, и не тебе его выправлять, искажать и перестраивать.
Ты станешь правильным художником, вышколенным ремесленником. Теперь ты
будешь сыт, обут, одет. У тебя будут квартира, женщины, дача, машина,
серванты, они довершат твой облик, твое человеческое обличье. Ты будешь
смеяться, хохотать от счастья, как от щекотки.
Савелий почувствовал, что лишается рассудка, он ощутил, как что-то
огромное, раскаленное выходит из него. Перед глазами плясала, извивалась
молния, но постепенно она стала тускнеть, пока не превратилась в простую
черную болванку. Пол уходил из-под ног. Стали сдвигаться стены. Они готовы
были расплющить Варежкипа. Завыли сирены, они буравили мозг, распиливали
Савелия надвое. Он потерял сознание и рухнул в бездну, В комнату вливался
чистый весенний свет. Савелий огляделся, ощупал голову, сел на кушетке и
задумался.
Потом уставился на стены. "Какой чушью я все-таки занимался, -
мелькнуло в сознании, - надо начинать жить по-другому. Хватит тратиться по
мелочам". Савелий встал и принялся за уборку. Но картины, висевшие на
стене, не давали покоя. Они раздражали своим присутствием, напоминанием,
что они существуют. Савелий еще долго перекладывал баночки, кисти, ящики,
коробочки, в которых хранились тюбики с красками. Но раздражение не
проходило, наоборот, с каждым часом оно все более и более нарастало.
- Да пропади все пропадом, - не выдержал Савелий, схватил большую
банку с этюдными красками, широкую малярную кисть и остервенело стал
замазывать картины.
- Вот так вам, вот так. Я сотру вас с лица земли, хватит мозолить
глаза, - приговаривал Савелий, упиваясь размашистыми мазками. Наконец, он
обессилел и сел на кушетку. Стена смотрела на Варежкина бельмами холстов.
Лишь кое-где просвечивали синева и местами расплывались солнечные пятна.
Пока Савелий, вытаращив глаза и вытирая пот со лба, восхищался
проделанной работой, в дверь постучали.
- Входите, открыто, - рыкнул Савелий и повернул голову в сторону
двери.
Она осторожно открылась, и на пороге возник невысокого роста мужчина с
обширной лысиной и папочкой под мышкой.
- Савелий Степанович Варежкин? - обратился он к Савелию.