"Сергей Кольцов. За магнитной стеной, или Сновидения варежки (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

одно понимаю - есть в тебе искра божья и людям ты ее стараешься нести. Хоть
мне, старику, не все понять, но вижу одно - светлые у тебя картинки, добрые
они, солнца много, а когда светлые да добрые, то и глазу любо и на сердце
умиротворение. Вот, к примеру, та. Хоть и красок много, а не пестрит. Покой
в ней. Помню, в деревне богомаз был. Так наперед того, чтоб лик божий
изобразить, постился, весь насквозь просвечивал. На воде да на хлебе жил, а
уж опосля и принимался работать. Запрется бывало у себя, никого не впущает,
и так день-деньской. Зато лики писал - с дальних деревень приезжали
полюбопытствовать. А как же! Я тогда еще мальчонкой был. Всего не разумел,
но гляну на лик - аж мурашки по телу разбегаются.- от страха, и от
умиления. Точно родниковой водой тебя промыли. Вот как его лики-то
пронимали.
- Ах, дед, дед, людям не только лики нужны. Есть и другая живопись.
- Какая б ни была, а одно тебе скажу - хорошая картина она что муха,
ты ее от себя отгоняешь, а она снова норовит к тебе, так и кружится, так и
пристает, так-то с глаз прочь и не уходит.
- Дед, тебе бы монографии писать, а не метелкой размахивать, - как бы
сквозь сон сказал Савелий.
Дед почувствовал, что Савелий благополучно погружается в дрему, и
чтобы не тревожить его, осторожно вышел.
Мефодьичу только показалось, что Савелий мирно уснул. Хотя Варежкин и
любил этого добродушного деда, но сегодня ему было не до него.
Снова началась качка. Вот он уже с головокружительной скоростью
несется куда-то вниз. Сейчас все рухнет, и тьма концентрическими кругами
разойдется от Варежкина.
Мгновенная вспышка, и мир перестал существовать, но мало-помалу
обозначились контуры Стены и картина стали приближаться. В центре, на
стуле, сидел мальчик.
Савелии попытался что-то сказать, но слова застряли в горле и только
нечленораздельные звуки выпрыгнули наружу.
- Сегодня тебе не придется прорываться сквозь Стену, - донесся сверху
голос, - Твое время настало. Ты мог бы еще год жить так, как жил, но дело
зашло слишком далеко, - прозвучал знакомый голос. -Она не должна была
открывать тебе тайну.
Как только была произнесена эта фраза, Савелия громадным притяжением
буквально всосало в комнату.
- Мы долго наблюдали за тобой. За твоими безумиями, но дело не только
в этом. Нужен был срок, чтоб этот мальчик подррс и мы смогли бы произвести
над ним операцию. Сегодня он созрел, правда, нам пришлось ввести ему
специальный раствор, воздействующий на функций роста, что не входило в наши
планы, но виною тому - ты, Савелий Варежкин, - металлически отчеканил
голос. - Ты хочешь знать, кто с тобой говорит? Ну, что ж, смотри.
Перед Савелием возникла фигура Главного. Все те же волосы ежиком,
немигающие глаза, узкая линия рта.
- Если у тебя есть вопросы ко мне - задавай, - сказал Главный.
Савелий подошел к мальчику, коснулся его руки и сказал: - Пойдем. Уже
поздно. Мама заждалась.
Мальчик не двигался.
- Он не может покинуть нас. Он вообще тебя не видит. Это его двойник,
созданный по его образу и подобию, но лишенный всего: речи, слуха, зрения.