"Василий Колташов. Византийская ночь (История фракийского мальчика) " - читать интересную книгу автора

лицом и узкими плечами. Сложил ладони молитвенно. - Пусть варвары не найдут
нас здесь!
- Еще в юности мы прятались тут от набегов. Господь не оставит свою
паству. Главное, что мы спасли хозяйское стадо, Филипп... - откашлялся
старик в рваных одеждах.
- Ну, где же императорские солдаты? - спросил чернобородый мужчина с
чистыми голубыми глазами и перекрестился.
Мальчик посмотрел на него тогда и, может, поэтому так хорошо запомнил.
Даже морщинки под глазами застыли в памяти. Кто это был? Отец? Блеяли овцы.
Потрескивали факелы. В пещере было сыро и тяжело пахло. Дрожали у стены
другие дети, сжавшись в один живой комок. Ревела длинноногая девочка.
"Вот откуда я помню это слово!" - сказал себе ребенок. Он попробовал
восстановить в памяти, все, что случилось позднее или раньше. Ничего не
вышло. Возможно, события стерло неумолимое время либо память сама избавилась
от них, чтобы исцелить детскую душу от ран? Как это случилось? Амвр помнил
лишь, всадников с темными косами летящих по лугу. Помнил крики испуганных
людей. Помнил лай собак и блеянье овец.
- Беги, мой мальчик! - застыл в памяти знакомый и неизвестный женский
голос. - Беги! Беги! Сохрани тебя Иисус!
Кровь стучала в висках в такт глухим ударам копыт. Шуршала густая
трава, прятала, укрывала от беды. От какой беды? Все иное оставалось в
тумане. Лишь одна картина представала отчетливо: он грязный и заплаканный
стоит на проселочной дороге. Кружат стрекозы. Печет солнце. Пахнет полевыми
цветами. Страшно и голодно. Больно и неумолимо тревожно.
Медленно плыли навстречу ребенку полсотни всадников. Играли на солнце
пластинчатые доспехи. Яркими пятнами выделялись дорогие плащи людей передней
группы. Приблизились. Остановились. Человек в ослепительно-голубой тунике
наклонил голову. Спросил небрежно:
- Ты кто, мальчик? Откуда ты?
Амвр не забыл, как сильно он тогда заревел. Помнил, как тер чумазыми
кулачками глаза, льющие соленые потоки. Но какое же горе переполняло его?
Этого малыш никак не в состоянии был сказать.
Всадник в голубом выпрямился. Поднялись аккуратные брови. Оттопырил
нижнюю губу. На гладком переливающемся лице смешались гнев и недоумение.
Карие глаза нацелились на человека в доспехах. Шлем на его голове украшал
алый султан. Алый плащ покрывал левое плечо. Сверкала золоченая пряжка.
Глаза смотрели равнодушно и хмуро. Пестрела на щеках разноцветная щетина.
- Это кажется весь оставшийся скот твоего господина, достойный
Сильван... Если конечно не считать того стада, что спасли пастухи в лесу, -
усмехнулся холодный воин. Показал выступающие резцы.
- Не густо, - печально заметил толстяк с тонко завитой бородой.
- Где стадо, мальчик? Где пастухи? - грубо спросил Сильван, вновь
наклоняясь вперед. Глаза управляющего враждебно сузились. Губы слиплись,
подрагивая.
Малыш заревел еще больше.
- Говори! Разорви тебя гром, говори!
- От него ничего не добиться, - вздохнул толстяк.
- Помолчи, Кар! - оборвал его Сильван.
- Ну-ну, не горячись... Время нелегкое. Случается всякое. На этот раз
Фортуна сыграла на стороне аваров: они взяли верх в битве, - поморщился