"Александр Колпаков. И возгорится солнце (Сб. "На суше и на море", 1963)" - читать интересную книгу автора

проглотил программу действий. Оставалось нажать кнопку пуска. Несколько
раз Аура пыталась это сделать - и не могла.
- Время!.. - тихо сказал Цыба, включая всю энергию ГАДЭМа.
- Будет поздно.
Пересилив себя, она запустила Биоробот. В следующий момент
увидела, как Универсон ввинчивается в пространство, окутанный вихрями пульсаций.
Прижавшись к обзорной стене, Аура тщетно пыталась рассмотреть корабль,
но он уже исчез. Лишь в черной бездне таял серебристый шлейф... Соколов
подошел к ней, молча стал рядом. В зале управления царила тишина. Борак
глубоко задумался, время от времени потирая ладонью свою лысину. Настойчиво
гудел зуммер космофона - то радировали с Титана, обеспокоенные молчанием
ГАДЭМа. Дайн, всегда усталый Дайн, медленно прошел к космофону и выключил
зуммер.


Кедрова увлекал могучий поток. Энергия,
испущенная Космотроном в виде сверхплотного вытянутого облака, непрерывно
сгущалась дисками корабля и затем истекала реактивным гравитонным лучом.
Универсон, скрытый внутри этого облака, в сумасшедшем темпе набирал скорость.
Противоинерционные экраны работали на высшем пределе, и их мучительно надрывный
вой был так нестерпимо высок, что Кедров вынужден был надеть звукогасящий
шлем. Но только благодаря этим экранам он оставался в живых, ибо ускорение,
заданное программой "погони за протонами", превосходило все мыслимые границы
возможного. Звездное небо исчезло. Космическая сфера представлялась Кедрову
сплошным туманно-серым конусом, в вершине которого все ярче горела ослепительная
игла - "хвост" протонного луча. Универсон, содрогаясь и вибрируя,
все ближе подходил к абсолютной скорости. Выполняя команды Кедрова, робот-пилот
совершал у пульта невероятно быстрые движения, и в мерцании волнового экрана
казался смазанным призраком. Изнемогая от напряжения, Кедров обернулся,
чтобы в последний раз взглянуть на Солнце. Но то, что он увидел, потрясло
его. Лучи видимого света уже не могли догнать корабль, и Солнце излучало
радиокванты. Казалось, на сером небе пылают не одно, а миллионы обычных
солнц! Кедров едва не ослеп я отвернулся. Но впереди и несколько сбоку
его тоже встретило море огня. Радость переполнила сердце Кедрова: он понял,
чти его корабль настиг протоны. Вскоре на экране появилась еще одна звезда
- встречный протонный луч, мчавшийся от Титана, Стремительно изгибающаяся
траектория меркурианского луча ясно видимая на волновом экране, вдруг распрямилась:
громадная сила тяготения Универсона, равная сейчас притяжению крупной звезды,
изменила курс протонов. "Теперь вспыхнет новое солнце", - подумал Кедров
с удовлетворением и до предела повернул диск ускорения. В следующую секунду
Универсон удалился от точки встречи протонов на треть миллиона километров.
Неимоверная вспышка озарила космос. Волновой экран испустил тысячи ярчайших
игл. Прогонные лучи встретились!
Инстинктивным жестом Кедров прикрыл глаза. Незнакомое
ему чувство покоя, отдыха разливалось по телу. И главное - отдыхал мозг.
Кедров спросил себя; "Ты доволен? Счастлив?.." И подумал, что покой и счастье
- несовместимые понятия. Но он не знал покоя, прокладывая путь к счастью.
Значит, достиг его.