"Сидони-Габриель Колетт. Клодина уходит... ("Клодина" #4) " - читать интересную книгу автора

рассудительна и обладает практическим умом, несмотря на свою несколько
легкомысленную внешность.

Он всё предусмотрел! И я ни на одно мгновение не устыдилась своей
неспособности, вернее, инертности или безволия. Неусыпная бдительность Алена
не знает предела, она освобождает меня от всех материальных забот. Я
попыталась было в первый год замужества стряхнуть с себя свою лень,
избавиться от праздности, столь обычной для маленькой жительницы жарких
стран. Ален быстро положил конец моему доблестному рвению. "Не беспокойтесь,
не беспокойтесь, Анни. Всё уже сделано, я уже распорядился... Да нет, Анни,
вы этого не знаете, вы не имеете об этом ни малейшего представления..."
Это правда, я умею лишь повиноваться. Только этому он научил меня. И я
выполняю все его указания радостно и неуклонно, словно в этом - моё
единственное предназначение. Всё во мне - и моя тонкая шея, и безвольно
опущенные руки, и гибкая талия, и длинные ресницы, которые я тут же,
прикрывая глаза, опускаю в знак согласия, и даже смуглый цвет лица маленькой
рабыни - указывает на то, что я рождена повиноваться. Ален часто так и
называет меня: "Моя маленькая рабыня". В этом нет, конечно, желания обидеть
меня, он лишь слегка презирает мою тёмную кожу. Ведь сам он такой белый!
Да, мой милый "Распорядок", ты будешь руководить мною в его отсутствие,
до тех пор пока я не получу от него первое письмо.
Конечно же, я предупрежу "Городскую компанию", прослежу за Жюлем, буду
проверять расчётные книжки прислуги, нанесу все указанные визиты и буду
часто видеться с Мартой.
Марта - моя золовка, сестра Алена. Хотя мой муж и не одобряет её
выбор, - она вышла замуж за романиста, впрочем, довольно известного, - он
утверждает, что она обладает острым, хотя и несколько эксцентричным умом,
что она и проницательна, и бестолкова. И я никак не разберу, как следует
понимать эти его слова.
Во всяком случае, она вертит своим братом с поразительной ловкостью, и
я уверена, что Ален об этом и не догадывается. Любому сорвавшемуся у неё с
языка слишком вольному слову она тут же сумеет придать самый невинный смысл.
А как искусно обходит она в разговоре опасные темы! Если мне случается
прогневать своего господина и повелителя, я сразу сникаю и даже не
осмеливаюсь вымолить у него прощения. А Марта либо смеётся ему прямо в лицо,
либо очень кстати начинает восхищаться сделанным им замечанием или остроумно
вышучивать какого-нибудь несносного болтуна, и Ален расправляет свои густые
брови.
Да, у неё острый ум и золотые руки. Я прихожу в восхищение, видя, как
она, ни на минуту не переставая болтать, мастерит прелестную шляпку или
восхитительное кружевное жабо: изделия её не уступят по красоте работам
самых искусных мастериц лучших модных магазинов Парижа. Но сама Марта отнюдь
не похожа на мастерицу. Маленькая, пухленькая, с очень тонкой, туго стянутой
талией и полными бёдрами, которыми она покачивает при ходьбе, она гордо
несёт свою золотисто-огненную головку (тот же цвет волос, что и у Алена) с
блестящими, пронзительными серыми глазами. Лицо маленькой поджигательницы (в
том смысле, в каком это слово употребляли коммунары), которое она очень
умело превращает в личико дамы восемнадцатого века. Облачко рисовой пудры,
немного губной помады, платье из шуршащего шёлка, затканного гирляндами,
блузка с острым вырезом и очень высокие каблучки. Клодина (эта насмешница