"Сидони-Габриель Колетт. Невинная распутница " - читать интересную книгу автора

чтобы побороть усталость: "Я обязательно найду его, расспрашивая здешних...
Ведь это всё по моей вине! Я потеряла много времени, желая быть красивой!
Неужели он подумал, что я заколебалась! Я уверена и в нём, и в себе!"
Выпрямившись и пригладив ладонями свои серебряные волосы, она храбро
устремляется в ночь, ибо глаза уже успели свыкнуться с темнотой, которую,
оказывается, можно победить... Но усталые ноги начинают болеть, а руки
застыли от холода. Она шевелит пальцами в туманном свете газового рожка,
говоря себе с печальной иронической усмешкой:
- Если бы Мама была здесь, то непременно сказала бы: "Маленькая моя
Минна, стоило ли покупать тебе белые перчатки из заячьей кожи?" Но это всё
ерунда... Ах, если бы мне найти щётку или какую-нибудь тряпочку, чтобы
счистить грязь с тапочек! Как можно показаться перед ним с замызганными
ногами!
Надеясь нарвать немного травы и обтереть подошвы, она пересекает
пустынную улицу и вздрагивает, поскольку не заметила раньше женщину, которая
бредёт по мягкому песку унылой поступью животного, знающего, что из клетки
нет выхода. Волосы у неё стянуты узлом, в боевую причёску сражений и любви,
хлопчатобумажный фартук засален, туфли с жалкими бантиками вымокли в
лужах...
- Мадам! - кричит Минна смело, ибо эта особа поспешно отступает,
ревниво охраняя своё одиночество, как боязливый хищник, питающийся
падалью. - Мадам!
Женщина оборачивается, но продолжает удаляться. Это мужеподобная баба с
квадратными плечами, фиолетовым лицом, свиными недоверчивыми глазками...
Минна, найдя в ней некоторое сходство с Селени, вновь обретает королевскую
самоуверенность и произносит, гордо тряхнув распущенными волосами:
- Мадам, послушайте... Я заблудилась. Вы не могли бы сказать, что это
за улица?
Невыразительный голос, будто у постоянно брешущей собаки, отвечает ей
после небольшой паузы:
- Разве это не написано на табличке?
- Я знаю, что написано, - заявляет Минна дерзко. - Но я никогда не
бывала в этом квартале. Я ищу одного человека... И вы должны его знать,
мадам!
- Я должна его знать?
Мужеподобная особа повторяет последние слова Минны с грубым удивлением,
и в речи её теперь явственно проскальзывает деревенский выговор.
- Не очень-то многих я и знаю...
Минна, вместо того чтобы рассмеяться, кашляет, потому что сильно
замёрзла.
- Со мной незачем играть в прятки! Я из ваших... во всяком случае, буду
из ваших, и очень скоро!
Женщина, по-прежнему сохраняя дистанцию, глядит на Минну с недоумением
и, кажется, не очень понимает, о чём идёт речь. Она поднимает голову к
чёрному небу и говорит, просто чтобы сказать хоть что-нибудь:
- Дождь будет ещё до рассвета...
Минна топает ногой. Дождь! Тупая скотина! Дождь, ветер, молния, какое
это всё имеет значение? День и ночь - лишь это важно. Днём спят, курят,
грезят... А ночью, под бархатистым покровом, нужно убивать, любить,
перебирать золотые монеты, с которых ещё сочится кровь... Ах, только бы