"Сергей Адамович Колбасьев. Большой корабль" - читать интересную книгу автора - Баковая газета? Та самая, которую шпилем печатали?
- А ты не смейся. Молод еще смеяться. Если даже шпилем печатали, так все равно всякие новости узнавали. А теперь настоящие газеты есть, и ничего не знают ребята, потому не интересуются читать. Только глупостями интересуются - вот что! - Это тоже глупости? - И Демин протянул свою книжку. Богун по складам прочел заглавие: - Политграмота. - Подумав, еще раз произнес: - Политграмота, - и отдал книжку Демину. - Читай. Это можно... Ну вот ты, скажем, читаешь, из книжки узнаешь что нужно, - это хорошо. А посмотри на остальных. Какого ляда они тут делают? В трусах жарятся на палубе - вид боевого корабля поганят! В кость дуются - в дурацкую игру! - Какая же она дурацкая, если ты ее сам хвалил? Богун побагровел и встал: - Чего суешься, спорщик? Видал, чтоб я в нее играл? Не видал? Ты пойми: раньше она хорошая была, а теперь дурацкой стала. Ведь время-то теперь какое! - Понимаю, Богунок, - тоже вставая, успокоил его Демин. - Отлично понимаю. Брось в бутылку лезть. Идем лучше на берег. Богун фыркнул. Он слишком привык к кораблю, чтобы зря ходить на берег. - Пойдем в библиотеку. Запишемся книжки брать. - Все равно не пойду, - отрезал Богун. - Читай сам, я без твоих книжек, что надо, знаю. Теперь корабль стоял у стенки, и Поздеев почти каждый вечер ходил к Ирине Сейберт. Иногда они вместе гуляли, но чаще сидели у окна в ее комнате. Поздеев говорил о французской революции, межпланетных путешествиях, авантюрной литературе и прочих нейтральных, но интересных вещах. Он был начитан, говорил немногословно и своих суждений не навязывал. Это радовало Ирину, но постепенно она стала замечать, что при переходе через совершенно пустую улицу он каждый раз уверенно брал ее под руку, а садясь в кресло у окна, имел такой вид, будто это кресло всегда ему принадлежало и всегда будет принадлежать. Ирина Сейберт отнюдь не одобряла традиционной девичьей пассивности, в чем Поздееву пришлось убедиться. Совершенно потрясенный ее прямым вопросом, он все же сумел ответить спокойно и просто: - Вы не ошиблись, Ирина Андреевна. - Жаль, - сказала она. Поздеев не шелохнулся. Девушка, которую он любил по-настоящему, его оттолкнула. Она даже не нашла нужным сказать, почему она это сделала, но спрашивать об этом не приходилось, - таковы правила игры. - Очень жаль, - продолжала она. - Мы так хорошо встречались, а теперь больше не будем. Ее вдруг охватила жалость к этому молчаливому, сухому человеку. Ей захотелось его утешить, но как это сделать, она не знала. - Так хорошо было с вами встречаться и говорить, но вы понимаете... понимаете... Я не могу вам отвечать тем же, а вам от этого будет |
|
|