"Сергей Адамович Колбасьев. Река ("Бахметьев" #3) " - читать интересную книгу автора

легкая усмешка. - Кто-то мне рассказывал, что нынче нельзя судить о
командире по его бывшему чину. Верно это?
Бахметьев сел. Он чувствовал себя совершенно беспомощным. Должно быть,
Ярошенко передал его слова Плетневу, и теперь он никак не мог от них
отречься, И вообще не знал, что ему делать.
- Ну вот, - сказал Плетнев. - Когда вы были мичманом, я у вас служил
простым минером. А теперь я командующий и свободно могу отдавать вам
приказания... Сегодня, как полагается, вместе с Малиничевым подайте рапорты,
- Есть. - И, чтобы скрыть свое смущение, Бахметьев принялся раскуривать
потухшую папиросу.
- Приказ получите в распорядительной части. Он у них готов. А
комиссаром останется у вас Ярошенко. Вы хорошо с ним живете?
- Очень.
- В порядке, значит. - Плетнев наклонился вперед и через стол протянул
руку. - Потолкуем с вами в другой раз, а сейчас пришлите мне товарища
Лобачевского. Будьте здоровы!
Бахметьев вышел в коридор и так же осторожна, как и накануне, закрыл за
собой дверь. Только теперь у него были совсем иные мысли. И первая - что
выслушивать приказания от бывшего матроса оказалось вполне просто.


8

В каюте было темно и душно. Плетнев лежал с закрытыми глазами, но
уснуть не мог.
Дела флотилии обстояли плохо. Бестолочь, перемноженная на
отвратительное снабжение, а людей нет и не предвидится.
Можно ли наладить хоть какую-нибудь корректировку огня с берега? Как
быть с проклятыми дровами, которых всегда не хватало? Какие меры принять
против возможного прорыва неприятельских кораблей?
Со всех сторон была сплошная путаница нерешенных вопросов, а кое-какие
сотрудники штаба сидели с поджатыми губами и вовсе не спешили помочь. А
другие, вроде Лобачевского, просто были бездельниками.
Впрочем, все это он предвидел заранее и теперь жаловаться на свою
судьбу не собирался.
"Боевые действия ограничивались обоюдным обстрелом позиций и налетами
авиации с обеих сторон" - это была фраза из его последнего донесения в
Москву.
Нет, какие уж там обоюдные налеты! Своя авиация просто никуда не
годилась. Самолетов было порядочно, но летать могли всего лишь штук десять -
двенадцать, да и те плохо.
Люди? Людей винить не приходилось. Черт знает в каком виде были сами
машины, и механики работали круглые сутки, чтобы хоть как-нибудь привести их
в порядок. А летчики за отсутствием бензина летали на мерзости, которая
называлась "казанской смесью" и от ко" торой все время скисал мотор. Люди
были героями.
"Боевые действия ограничивались обоюдным обстрелом позиций..."
Во время последнего обстрела на плавучей батарее "Урал" в канале орудия
разорвался снаряд. Троих совсем разнесло, а несколько человек просто
полетело за борт, и их пришлось вылавливать. Но самое страшное было потом.