"Екатерина Кокурина. Глазами женщины" - читать интересную книгу авторабольшим уважением. И детки у нас родились хорошие, девочка и мальчик. Верно
говорят - если уж счастье приходит, то во всем. Прожили мы так больше десяти лет, как вдруг на Би что-то нашло. Ходит задумчивый, мрачный, словно околдован. Я его спрашиваю: "Что за горе?" - он молчит. Опять спрашиваю - опять молчит. Наконец, открылся: - На последнем весеннем празднике встретил я деву, прекрасную, как драгоценная яшма. Рассмеялась она - и словно сердце у меня вынула. Стал разузнавать, кто такая - оказалось, дочь судьи Чжоу. Хорошо его знаю, достойный человек. Пришел я к нему с разговором о дочери, а он ответил, что о лучшем зяте и не мечтал, но дочь его должна быть только первой женой, никак не наложницей. А у меня есть уже жена и, значит, это невозможно. Вот я и хожу, тоскую по красавице. Делать нечего, придется, верно, забыть ее. И вздохнул так горько, что сердце сжалось. Я ответила: - Эх, господин Би Гунь, неужели вы так плохо знаете свою недостойную супругу? Для меня ведь нет ничего важнее вашего счастья. Да и какая, право, разница, первой я буду женой или второй? Я же знаю, вы человек достойный, ни меня, ни моих детей не обидите. Так что засылайте сватов - я согласна поменяться местами с вашей драгоценной яшмой. Радость Би была беспредельна. Похвалив меня, как совершеннейшую из жен, он тут же побежал готовиться к свадьбе. Вскоре определили день, и красавица Вторая Чжоу явилась в наш дом в наряде феникса. Посмотрела я на нее: сущее дитя, только недавно начала делать прическу. И красоты несравненной, а взгляд кроткий и немного испуганный. - Не волнуйтесь, госпожа, - успокоила я ее, - это ваш дом, и все здесь рады служить вам. Во мне вы никогда не найдете соперницу, я рада хоть Смотрю - красавица совсем смутилась, зарделась, словно пион. Тогда я отвела ее в брачный покой и там оставила, еще раз пожелав счастья. Вскоре я поняла, что Чжоу в самом деле еще ребенок. Сначала я, как полагается, передала все дела в ее руки. Но в хозяйстве она ничего не понимала, да и не пыталась понимать, зато целыми днями веселилась и играла. Смех у нее был такой звонкий и приятный, что в доме нашем словно потеплело. А мои дети полюбили ее больше всех и всегда участвовали в ее проказах. Да вот только через месяц такой жизни дом и владения наши пришли в беспорядок. То того не хватает, то другого, слуги обнаглели, разжирели, а сколько всего наворовали - и не сосчитать. Би делал вид, что ничего не замечает, но ходил недовольный. Решила я тогда с Чжоу поговорить. Только завела речь о хозяйстве, как вдруг красавица наша возьми да расплачься: - Ох, - говорит, - знаю я, что хозяйка из меня никудышная! Вот если бы вы согласились мне помочь, а еще лучше - вести все хозяйство сами, как прежде! Прошу вас! Ну, это легко было уладить. Успокоила я ее, и с тех пор занималась всем сама. Ах, как повеселела наша птичка! Теперь ее звонкий смех стал звучать еще чаще, а я не могла нарадоваться ее счастью. Чуть погодя я уладила и еще одно дело. Лет мне было уже немало, и красота моя совсем поблекла. Но первое время Би иногда приходил ко мне по ночам, больше по привычке и не желая меня обижать. А я подумала: к чему мне разлучать мужа с его драгоценной яшмой? Была и я когда-то молодой, успела порадоваться на ложе, а что теперь для меня все эти наслаждения? Стала закрывать на ночь свою дверь, а если Би приходил - говорила, что устала. |
|
|