"Евгений Коковин. Экипаж боцмана Рябова (повесть) (детск.)" - читать интересную книгу автора

искать, этих кинематографистов?..
Встречная колхозница на вопрос ребят затараторила:
Вон там, в двух домах, у Котловых да у Варакиных им председатель ночлег
отвёл. А сейчас-то они уехали, да-да, милые, уехали они. Едва обутрело,
они, значит, и уехали. Да не далече тут. Я вам, голубчики, всё единым
мигом разъясню и обскажу...
И она обстоятельно и с явным удовольствием долго объясняла, как попасть в
то место, куда уехали артисты.
Пользуясь её указаниями, ребята, хоть и не без труда, нашли стоянку
съёмочной группы. Это была весёлая, просторная, ярко зеленеющая поляна.
Низкорослые развесистые ивовые кусты и сухощавые, но жизнестойкие ольхи
плотно обступали её. Только на берег сверкающей солнечными блёстками
Северной Двины выход оставался открытым.
На поляне были разбиты четыре огромные палатки. По шуму и пестроте стоянка
съёмочной группы походила на большой табор. Съёмки ещё не начинались.
До поры до времени ребята притаились в кустах и, затаив дыхание, наблюдали.
Высокий, косая сажень в плечах, артист в мундире, треуголке и ботфортах, с
тяжёлой тростью в руках удивительно походил на бронзового Петра работы
скульптора Антокольского, что стоит на набережной Северной Двины в
Архангельске.
- Похож, да? - Вяча толкнул в плечо Антона. - Прямо как на пьедестале.
Только ходит да разговаривает.
Чуть ли не по пояс Петру, пожилой человек в костюме самого модного
современного покроя что-то сердито выговаривал "царю".
Ребята прислушались.
- А я, товарищ Мелкишев, не позволю... не позволю заниматься отсебятиной.
Не позволю вам, Иван Харитонович, того, что вы творили на студийных
съёмках в Москве. Вы хотя и должны быть простым с народом, но вы всё-таки
царь, вы - Ваше величество!
- Вот-вот, я и говорю, - басовито отшучивался Пётр. - Я - Ваше величество,
а вы ко мне с "товарищем".
- Такой здоровый, а фамилия - Мелкишев, - опять зашептал Вяча. - Он ведь
Романов, Пётр Алексеевич Романов, царь всея Руси.
- Молчи. Лучше смотри и слушай, - отмахнулся Антон.
- Вот и ты смотри. Видишь Ивана Рябова? Вот тот, в холстинной рубахе почти
по колено. А это кто с ним под ручку гуляет?.. Стой, да ведь это... - Вяча
чуть не закричал от удивления и обиды.
- Тише ты! - Антоша сжал руку приятеля.
- Да ведь с Иваном под ручку гуляет командующий шведской вражеской
эскадрой Шееблад.
- Ну и что?
- Как это что? Ведь они враги!
- Они артисты. Это в истории они враги. Тише!
Воевода Прозоровский, высокомерный вельможа и изверг, беседовал с простыми
крестьянами и рядовыми стрельцами. Но ребята знали: на съёмках этот
именитый боярин-самодур даст им нещадного жару. Это он будет в приказной
избе вершить суд над Иваном Рябовым - бросит его в темницу. А сейчас он
мирно сидел на траве.
На другом конце поляны престарелый архиепископ в полном облачении под
лихие выверты гармони старался переплясать молоденькую монахиню.