"Евгений Коковин. Путешествие на "Фраме-2" (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

почувствовался голод.
Мы пристали к песчаному берегу, вбили кол и пришвартовали "Фрам".
Прибывающая вода могла легко его поднять, унести, и нам угрожала участь
Робинзона. Нет, мы были опытные и предусмотрительные мореходы.
- Оставалось только разбить палатку и ждать, - подозрительно торжественно
сказал Володя.
Это были слова из книги Нансена.
Палаткой нам послужил парус. Мы его и "разбили", хотя, откровенно говоря,
в этом не было никакой необходимости. Погода стояла чудесная.
Ловить рыбу было бы напрасно: на большой воде рыбалка плохая, да и времени
у нас оставалось в обрез. Потому мы принялись варить уху из трески.
Пока разжигали костер, готовили еду и завтракали, наше судно развернуло
кормой к северу. Значит, вода пошла вниз, на убыль. Теперь мы уже могли
плыть к морю по течению.
Отплывая, Володя сказал:
- Мы должны достигнуть цели, открыть, или великое море станет нашей
могилой.
Я знал, что мой приятель пользуется словами из книги Нансена. Тогда я не
остался в долгу и отвечал:
- Было бы неправильно, если бы мы вернулись обратно.
Слова мы использовали бездумно, не разобравшись, что они принадлежали не
Нансену, а сопровождавшим его спутникам - туземцам.
Но в этом многозначительном разговоре мы утверждались в своей мысли
достигнуть цели и что-нибудь открыть.
Гребли мы легонько, потому что течение все набирало силу, и "Фрам" шел
хорошо. Мы проплывали мимо островков, поросших ольхой и ивняком. Потом
потянулись штабели бревен, лесопильные заводы и лесобиржи, похожие на
миниатюрные города с небоскребами. Но здесь-то уж, конечно, открывать было
нечего. Отовсюду слышался шум лесокаток и лесопильных рам - больших
станков для распиловки бревен на доски. И кругом было множество людей -
лесокатов, погрузчиков, речников, катерников, женщин, полощущих белье, и
купающихся ребятишек. Словом, все здесь было давным-давно открыто и
обжито. Нет, нам нужно поскорее к морю, в далекие края...
- Володя, - сказал я, - пожалуй, дальше Белого моря нам никуда не доплыть.
Я уже опять чувствовал усталость от весел. Шлюпка все-таки была тяжела.
- Посмотрим, - отозвался мой приятель. - Вот откроем что-нибудь, тогда и
увидим...
Левый, островной берег закончился. Мыс острова остался у нас позади, и
река необъятно расширилась, словно по-богатырски расправила плечи,
задышала свободно, могуче. Берега ее расступились, стали далекими, а лес и
кусты на них слились в сплошные полосы. Вдали виднелся последний
лесопильный завод.
Я оглянулся, чтобы прикинуть, сколько же проплыли от нашей Соломбалы, и
вдруг заметил чуть повыше мыса небольшую избушку.
- Володя, - сказал я, - давай пристанем, передохнем. Вон избушка, она,
наверное, рыбацкая. А потом уже и дальше.
- Давай, - согласился Володя.
Мы повернули свое судно и вскоре подошли к берегу, на котором стояло
старенькое крошечное строение, прокопченное и замшелое. Поблизости горел
костер. На тагане висел большой котел и нещадно парил. Значит, в избушке