"Евгений Коковин. Вожак санитарной упряжки (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Два часа просидел он в этом убежище, не понимая по глупости своей вины.
Но потом хозяйка тем же коромыслом заставила его выбраться из конуры.
Однако она не стала Малыша бить, а затащила в избу. Спустя несколько
минут, Малыш, сидя в тесной и очень неудобной корзинке для овощей,
совершал путешествие в город.
Новую хозяйку звали Раечкой. Это была молодая женщина лет двадцати пяти.
Она называла Малыша бесчисленными ласкательными именами, кормила его до
отвала пряниками и не выпускала из комнаты. Вначале это нравилось Малышу,
но скоро двадцатиметровая комната, перегруженная мебелью и цветочными
горшками, надоела ему.
Родители Малыша были вольнолюбивые, сильные собаки севера. Они никогда не
жили в комнатах и не чувствовали на себе чрезмерной опеки человека. Должно
быть, любовь к свободе, к тундровым просторам, к необъятности неба и
заставила скучать Малыша.
Ему удалось выбраться на улицу. Конечно, вволю набегавшись, он сам
возвратился бы в комнату. Но Раечка насильно унесла его домой.
После улицы комната показалась Малышу особенно невыносимой и душной.
Теперь он беспрестанно скулил и царапал дверь, предусмотрительно закрытую
Раечкой на задвижку.
На ласки хозяйки он озлоблялся и, подражая Полкану, ворчал. Это пугало
Раечку. У Малыша были крепкие зубы, да и сам он за последнее время
значительно подрос и перестал быть беспомощным щенком.
Однако его молодость и неопытность проглядывали во всем. Раечке ничего не
стоило обмануть его, заманить в дальний угол и потом поспешно выскочить за
дверь. Малыш бросался к двери, яростно бил в нее лапами, но все было
напрасно.
Однажды ему посчастливилось. Почтальон принес телеграмму. Пока Раечка
расписывалась в толстой книге, Малыш воспользовался тем, что дверь
осталась незапертой. Два прыжка - и он оказался за дверью. Опрометью
бросился он бежать по улице и даже не слышал, как тщетно звала его
огорченная до слез Раечка.
Свобода! Городской шум немного пугал Малыша. Но ощущение того, что ему
можно бежать куда угодно, вызвало в нем величайший восторг.
Освоившись с городской сутолокой, Малыш принялся гоняться за машинами,
потом попытался заигрывать с большой гладкошерстной собакой, но тут же
получил отпор.
Но больше всего ему нравилось небо, голубое, необъятное небо, которое было
всюду - и вверху, и в конце длинной улицы, за крышей любого из домов.
Именно небо давало ему ощущение неограниченной свободы.
Малышу нравилось мчаться по улице, заглядывать в незнакомые дворы, лаять и
метаться из стороны в сторону.
Бросаясь на стаю воробьев. Малыш не огорчался, когда они рассыпались у
него из-под носа. Он делал это из озорства, развлекаясь переполохом среди
испуганных птиц.
К вечеру Малыш утомился. Он не отказался бы от хорошей кости или от чашки
овсяной каши. Пожалуй, он был не прочь теперь даже возвратиться в комнату,
откуда самовольно бежал. Но найти дом после продолжительного блуждания по
городу ему, конечно, не удалось.
Хотя родители Малыша не были комнатными собаками и очень любили свободу,
все же они жили с человеком, привыкли ему повиноваться и никогда не