"Альфред Кох, Игорь Свинаренко. Ящик водки (том 2) " - читать интересную книгу автора

жизни. Давно я Женю не видел: он с узким кругом ближайших сподвижников уехал
на ПМЖ... никогда не угадаешь в какую страну - в Индию. Интересно было б
узнать, как у них там складывается жизнь в коммуне.
Свинаренко: - И в 88-м я поехал в Польшу с женой - женить брата. Помню,
очереди, характеристики, визы...
- Что, в Польшу нужна была виза?
- Ты все забыл! Тогда нужна была выездная виза. Чтоб выехать из СССР.
Вообще всякие документы были нужны... Какие-то парткомиссии я проходил -
будучи беспартийным. Еще менял, рубли на злотые, на Волгоградском проспекте.
За билетами я стоял в очереди целый день, на Таганке, улица Большие
Каменщики. Настолько все было по-взрослому... И в Польше я увидел новую
схему, у нас такой тогда еще не было. Когда средняя зарплата была такая, что
ее при самых нищенских тратах хватало от силы на неделю. Ну, как так? Как
люди живут? Непонятно, так не бывает! Но страна жила, жизнь не
останавливалась! Мы это позже увидели в России.
- А как ты оцениваешь фигуру Ярузельского? Я, например, очень
позитивно. Он ввел военное положение исходя из принципа "Если этого не
сделаю я, то сделают красные..." И потом он более или менее держал страну в
узде. А она ведь могла пойти вразнос! При Ярузельском появилось
правительство Мазовецкого, которое начало реформы, - и только после этого к
власти пришел Валенса. Только после того, как все необходимые решения были
приняты! И на Валенсе не висела ответственность за освобождение цен, за
обесценивание вкладов, - все на себя взял Ярузельский. Это то, что должен
был перед уходом сделать Горбачев! А он переложил на Ельцина... Понимаешь, о
чем я говорю? Это была трагическая и очень позитивная фигура в польской
истории. Но поляки этого еще не осознали - они ж его судят сейчас...
- Тогда, в дни военного положения, мне Ярузельского хотелось удавить. Я
думал - надо больше свободы, еще больше, "Солидарность" - главней всех!
Только она! Но сейчас я иногда думаю о том, что на площади Тяньаньмынь было
задавлено значительно меньше людей, чем в войнах на территории бывшего СССР.
- Да один Нагорный Карабах чего стоит! А еще Сумгаит, и Баку... Одни
они перекрывают всю Тяньаньмынь.
- Может, китайцы правы? Похоже, таки правы...
- Значит, ты тогда не воспринимал Ярузельского как позитивную фигуру?
- Тогда - нет. Но время то я помню. На меня так сильно действовали все
те польские дела! Я даже польский язык выучил! Ну, не в полный рост, а на
таком уровне, чтоб газеты читать и болтать о том о сем.
- За великий польский гонор?
- Выучил, не зная, что я туда после поеду, что там у меня даже родня
заведется какая-то.
- Скажи, у поляков отношение к хохлам такое же, как к русским, или
другое?
- Да такое же, думаю. Тоже было много неприятных переживаний -
запорожцы немало порубили ляхов и пожгли их городов. Во времена Тараса
Бульбы в ходу же был такой взгляд, что католик - хуже собаки... Ну вот.
Приехал я в Польшу. В 88-м там про "Солидарность" говорили шепотом и с
оглядкой. Говорили - вон, смотри, Малгожата была в "Солидарности",
забастовки организовывала, но только ты никому не говори. Тогда, кстати,
поляки считались главными фарцовщиками Европы, их за это козлили. И я
говорил: подождите, вот русским откройте границы, посмотрим, какими они