"Василий Кохан. Месть " - читать интересную книгу автора

можно добраться до Тынявки - небольшого поселения в тайге. "Километров
двадцать", - сказал геолог. Далекий путь не пугал Балагура. "Чем быстрее
выберешься из тайги, тем скорее на глаза попадешь". Беглеца ищут по горячим
следам. В погоню бросятся где-то к рассвету. Полетят телефонограммы во все
концы. И фотографии анфас и в профиль... Нужно продержаться суток пять-шесть
в тайге: бдительность преследователей притупится. "А попадусь - справка
выручит".
Балагур и не думал, что может пригодиться найденный как-то на станции
смятый документ, выданный на имя Сабова Гаврилы Гавриловича. На всякий
случай сунул его в кабине под обивку сиденья. И теперь чувствовал себя с
этой справкой, как с надежным спасителем. "В случае чего я - Сабов".
На тайгу неприметно спустились сумерки и нагнали на беглеца страх. Не
думал, что его догонят, поймают - боялся встречи с медведем. Каждый хруст,
каждый шорох настораживал, и Дмитрий искал, где бы укрыться, чтобы прилечь,
отдохнуть: прошлую ночь мысли не давали смежить веки.
Над тайгой разнесся гул вертолета. "Не меня ли ищут?" Запрокинул
голову - густые ветви закрывали небо. Махнул рукой: "Напрасная трата
горючего".
Тайга зашуршала от мелкого дождя. Лето в этих краях короткое и не такое
теплое, как в Карпатах. Но все же лето не зима: каждый кустик ночевать
пустит. Справа от ручья скала. Черными дырами-пещерами смотрит Дмитрию в
глаза. Возле одной из них топнул, будто собирался прогнать кого-то с
насиженного места. В руке вспыхнула спичка. Обрадовался, увидев, что пещера
выстелена ветками и мохом. "Ночевали геологи или охотники". Балагур улегся
головой ко входу. "Быстрее услышу, если кто-нибудь подойдет". Прислушался к
нарастающему шуму ручья и, убаюканный им, заснул...
Дмитрий вылез из укрытия, только когда в тайгу заглянуло солнце. Поел.
Напился из ручья. Пошел вверх, по бездорожью. Под ногами шуршала
прошлогодняя листва, потрескивали сухие веточки, чавкала дождевая вода...


Телефонный звонок оторвал Наталью Филипповну от архивного дела. В
трубке звучал усталый голос врача: "Операция закончена. Надеемся, будет
жить. С разговором придется подождать..." Кушнирчук медленно опустила трубку
и подумала: "А видел ли он, кто его ударил?"


...Под нависшей скалой, где остановился передохнуть, Балагура внезапно
уколола мысль: "Все-таки я сделал подлость - удрал! Мне доверяли, а я... Что
ж, в колонию дорога короче, чем в Орявчик. Может, включить задний ход?
Только ночь отсутствовал... Автомобиль сломался, ремонтировал. Появились
медведи. Испугался. Гнались за мной. Я побежал в тайгу и заблудился... Сизов
поверит. Поверит! А она, моя фифа Ирина, будет развлекаться... Нет! Да и за
самовольный выход из зоны даже на короткое время ждет уголовная
ответственность, от которой добровольное возвращение не освобождает, только
учитывается судом как смягчающее обстоятельство при добавлении срока. Одна
беда - идти вперед или возвращаться. Лучше вперед! Только вперед!"
Выскочил из кустов - и оцепенел. На конях ехали солдаты, внимательно
глядя по сторонам. "Началось!" Лег на землю и пополз в кусты. Пока кони
пили, солдаты переговаривались: "Далеко удрать не успел". - "Кто знает". -