"Василий Кохан. Месть " - читать интересную книгу автора

Опять куда-то побежал. Вскоре вернулся.
- Вы спрашивали, Дмитрий, об участковом инспекторе Пасульском...
Илько устроился поудобнее на кровати, развернул пожелтевший номер
газеты и стал читать вслух о том, как дед Никита пустил на речку внука Павла
и соседскую восьмилетнюю Гафийку: пусть порезвятся на пароме.
"...Дед уснул. А тем временем налетела буря. Паром болтался посреди
реки, как сухая щепка - вверх-вниз, влево-вправо. Лопнул трос. Паром сорвало
и понесло по реке. Размахивая руками и не переставая кричать, дед Никита
бежал по берегу.
Тиса глотала хриплые крики, сердито била волной в затопленный берег и
пенилась, плюя деду под ноги.
С противоположного берега к реке подошел Пасульский. Увидев рядом
раскачивающийся паром, расстегнул портупею, быстро (в саперных войсках
приходилось) сделал хитрые петли, накинул на трос...
Ремни режут руки, но паром все ближе и ближе. Вот он уже у самого
берега. Пасульский снял с парома Павла и Гафийку..."
Илько еще раз просмотрел заметку и сказал:
- В Тисе не утонул, и на тебе: глаз лишился.
- Где ты взял газету?
- Тут один журналист-пенсионер пишет о милиции и, в частности, повесть
о Пасульском. У него полно всяких вырезок из газет, журналов. Видите,
лейтенант спас Павла Кривенко, а он вон как "отблагодарил".
- Разве это Кривенко был на пароме?
- А то кто же? И Гафия Нитка. Я расспрашивал журналиста. Она где-то в
колхозе работает и хорошо помнит плаванье-катанье: чуть не умерла тогда от
страха. Да и Павел тоже... Повесть будет документальная. Автор обещал дать
мне главу, в которой отец Кривенко застрелился, когда Пасульский ловил его в
лесу. Я принесу, почитаем вместе.
Помолчали.
- А правда, Дмитрий Владимирович, что Кривенко вашу законную жену
переманил и жил с ней, пока вас не было?
- Откуда ты взял?
- Люди говорят.
И хотя Дмитрий не ответил Ильку, тот продолжал:
- Вы не сердитесь. За что купил, за то и продаю. Это же пересуды. А рот
никому не закроешь.
- Есть в брехне и частица правды, - вздохнул Дмитрий.


Старший лейтенант Кушнирчук изучала привезенные Пасульским документы.
"Молодец", - подумала она, снимая крышку магнитофона, чтобы записать допрос
Кривенко. Павел отнесся к этому равнодушно.
- Есть такой закон, так записывайте.
Сидя в углу кабинета, он почему-то напоминал бильярдный шар,
стремительно влетевший в лузу. Наталья Филипповна разъяснила ему, что
магнитофонная запись не является сама по себе доказательством, она
приобретает силу только в совокупности с данными, занесенными в протокол, и
способствует более точной, объективной фиксации показаний. Кривенко почти не
слушал ее. Когда же заработал магнитофон, плавно перематывая ленту с полной
катушки на пустую, он сник и притих.