"Василий Кохан. Месть " - читать интересную книгу автора

скромный, культурный ("прошу", "пожалуйста", "извините"). Что немного старше
ее, даже нравилось: сама чувствовала себя с ним взрослее. За весь вечер
Борис ни разу не уступил ее нетесовским парням. Только скрипач принимался
настраивать инструмент, он уже спешил к Марте. Потом столько раз
встречались - счет потерялся. Пошли дожди, и шефы колхоза (Борис был от
больницы) в ожидании лучшей погоды задержались в селе.
В прощальную ночь Марта жалась к Борису, словно замерзла. Согревали ее
долгие поцелуи. "Я, Mapточка, решительный - давай распишемся". И настаивал,
чтоб разбудила мать. "Хочу поговорить". Будить не довелось: мать, наверное,
услышала разговор и вышла из спальни, как только скрипнула тяжелая дверь.
"Так вот, мама, - заговорил Борис, - мы с вашей дочерью решили пожениться.
Не буду напоминать, что я закончил медицинское училище, умею играть на
пианино... Об этом умолчу. А Марта для меня - сердце!" - ударил себя по
груди.
Сливканя перевела взгляд на дочь. "Да она же еще ребенок". Растерянно
опустилась на лавку...
На рассвете жених с невестой уехали в город. Там шел интересный
спектакль - приехали с гастролями известные артисты, вот и не хотелось
упустить благоприятный момент. А поздно вечером возле хаты остановился
вишневый автомобиль. Борис вылез из-за руля. Он был в элегантном костюме, в
импортных туфлях на высоких каблуках, в светлой рубашке, которая была
схвачена на груди, вместо пуговиц, шелковыми шнурочками.
Сливканя только подумала: "Где же Марта?" - как услышала: "Ну, поехали,
мама, наших посмотреть и себя показать..."
На следующий день ей не было прохода. Соседи заходили в хату, знакомые
останавливали на дороге. "Богата ли сваха?" - "Видно, денег куры не
клюют". - "Так, говорите, Борис у нее один?" - "И четыре комнаты!
Ого-го!.." - "Рай для Марты!" - "Город - не село..."
Больше всего нетесовских интересовала будущая сваха. Сливканя скупо
отвечала: "Такая из себя - ничего женщина".
Наконец дождалась воскресенья, когда обещала приехать Любава
Родиславовна. Поднялась чуть свет. К обеду на столе уже некуда было
поставить хрустальную посуду, одолженную у соседей.
До позднего вечера выглядывала Сливканя на дорогу. Уже и ночь
наступила, а она все прислушивалась, не гудит ли машина. Так и легла, вся в
ожидании, переживая, не случилось ли беды в дороге, ведь машин на трассе что
мушек в поле. И навалился на Сливканю каменный сон.
Утром ни вернувшаяся одна Марта, ни позванная на помощь соседка не
могли поднять ее с кровати: Сливканя помирала от жара великого...
Пришла бабка Христя. "У тебя болезнь в самое сердце вселилась". Дала
для вида какое-то зелье: "Пей три раза в день". А сама так изменилась в
лице, что только слепой не увидел бы: Христя бессильна. "Позовите врача", -
шепнула и ушла.
"Скорая помощь" приехала в Нетесов, когда женщины уже перенесли тело
Сливкани с кровати на скамью...
Осенний ветер стрясал с тяжелых туч частые мелкие капли. Вперемежку со
слезами они катились по в одночасье поблекшему лицу Марты. На кладбище как
упала на колени у могилы, так поднялась только в сумерках, хотя подруги все
время просили, умоляли, чтобы шла домой: "Застудишься". У нее и правда
началось воспаление легких. Надеялась: пройдет - и липовым цветом, майским