"П.В.Кочеткова, Т.И.Ревяко. Палачи и киллеры ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

привезти в Берлин.
Из протокола допроса Шило-Таврина: "В беседе Скорцени объяснил мне,
какими личными качествами должен обладать террорист. Он заявил, что если я
хочу остаться живым, то должен действовать решительно и смело и не бояться
смерти, так как малейшее колебание и трусость могут меня погубить. Весь этот
разговор сводился к тому, чтобы доказать мне, что осуществление
террористических актов вполне реально, для этого требуется только личная
храбрость и при этом человек, участвующий в операции, может остаться
живым..." Петр Шило должен был проникнуть на торжественное заседание ъ
Большом театре. Оставить в зрительном зале радиоуправляемую бомбу и уйти.
Подать сигнал должна была жена...
Под обломками должны были погибнуть руководители СССР, известные
военачальники, директора заводов. Взрыв в Большом театре, считали в Берлине,
вызовет хаос в стране и остановит наступление советских войск на фронте.
Все было задумано дерзко и с размахом. Однако до Москвы Таврины не
доехали. Их остановили на милицейском посту.
Что стало потом с провалившимися агентами? Их использовали. В Москве
поместили на квартиру, откуда Лидия Бобрик передала в Берлин радиограмму:
доехали благоп-лолучно. И началась радиоигра. Еще полгода в Берлине получали
от Таврина донесения типа: "Познакомился с жен-Щиной-врачом, имеет знакомых
в Кремлевской больнице".
Таврины оставались в этом доме еще семь лет после войны. Их адрес был
известен в Берлине. Но на связь с ними никто не пришел. Оба террориста были
осуждены и расстреляны в 1952 году.

(Овчинникова Л. В сентябре 44-го они едва не взорвали Сталина.
Комсомольская правда. 14 ноября, 1995).


ПОКУШЕНИЕ НА ГИТЛЕРА

После того, как война перенеслась в Германию, стало ясно, что
продолжение войны для Германии бессмысленно. Но несмотря на бесцельность
сопротивления, нацистская верхушка заставляла громадное большинство своего
народа слепо следовать за ней, сражаться и приносить бесчисленные жертвы за
безнадежное дело.
И до тех пор, пока Германия еще сражалась, гитлеровская машина власти
функционировала, существовала тотальная диктатура. У Гитлера и его
единомышленников-маньяков была только одна цель - продлить существование
нацистского строя любой кровью.
Все эти события сыграли роль катализатора оппозиционных настроений
среди военных. Наиболее прозорливые из них в этот день поняли, что война
проиграна, что начался необратимый процесс, который мог завершиться лишь
полным крахом рейха. Вместе с нацией чудовищное поражение потерпела и армия.
И если военные стали серьезно подумывать о возможности прямого вмешательства
в события, то это было не столько результатом возмущения в их среде
преступлениями нацизма, сколько попыткой спасти то, что еще можно было
спасти. Преступления нацизма совершались у них на глазах на протяжении
многих лет, не вызывая стремления попытаться покончить с этим. Страх перед
грозящим поражением, стремление сохранить свои привилегии - вот что выводило