"П.В.Кочеткова, Т.И.Ревяко. Палачи и киллеры ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

что Блюмкин покончил с Бажановым. Этот слух оказался очень живучим; даже
много лет спустя Солженицын в "Архипелаге ГУЛАГ" пишет о Блюмкине: "Его
держали, видимо, для ответственных мокрых дел. Как-то, на рубеже 30-х годов,
он ездил в Париж тайно убить Бажанова (сбежавшего сотрудника секретариата
Сталина) - и успешно сбросил того с поезда ночью". Инцидент с поездом
действительно имел место, но и это покушение на жизнь Бажанова провалилось.
Бажанов так никогда и не столкнулся лицом к лицу с Блюмкиным, но ему удалось
выяснить, что Блюмкин завербовал в Париже человека, лично заинтересованного
в ликвидации беглеца. Этим человеком был Максимов, благополучно доставленный
Бажановым на Запад и живший здесь под новым фальшивым именем. Теперь, пробыв
в Париже всего год или два,
Максимов снова начал служить ОГПУ. Он был, кстати, двоюродным братом
Блюмкина.
Бажанов ничуть не удивился, узнав о вероломстве Максимова. Он всегда
считал, что Максимов продажен, как почти все представители его профессии.
Приходилось учитывать и то обстоятельство, что, не обладая ни умом, ни
обаянием, ни писательскими или какими-нибудь иными способностями, Максимов
чувствовал себя с Париже одиноким и никому не нужным. А тут вдруг о нем
вспомнили, он снова понадобился родному ОГПУ и мог рассчитывать на прощение,
если окажется на высоте порученного задания.
Не приходится удивляться и тому, что, со своей стороны, Бажанов испытал
известное удовлетворение, узнав о печальном конце Якова Блюмкина, а затем
Максимова. Рассказом о судьбе этих двух гэпэушников мы и закончим наше
повествование о Бажанове.
20 января 1929 года главному сопернику Сталина Льву Троцкому, который
уже год как жил в ссылке в Алма-Ате, было приказано вместе с семьей покинуть
пределы Советского Союза.
Он направляется в Турцию. Турецкие власти предоставили в его
распоряжение захолустную виллу в Бююк-Ада, на Принцевых островах (в
Мраморном море), до которых можно было добраться только пароходом.
Но избавиться от влияния Троцкого было значительно труднее, чем удалить
его лично. Он продолжал оставаться центром притяжения для многих коммунистов
вплоть до самой смерти, последовавшей десятилетие спустя (и даже после
смерти). Из всех стран мира в Бююк-Ада прибывали люди с одной только целью -
повидаться с Троцким. Среди таких гостей оказался и Яков Блюмкин, который в
то время был руководителем агентуры ОГПУ в Стамбуле.
Напомним, что Блюмкин начал свою революционную карьеру как левый эсер и
какое-то время находился в оппозиции к большевикам. Возможно, в нем снова
вспыхнул давний политический идеализм, и ему по-прежнему, как в годы юности,
импонировал фанатик революции Троцкий. Может быть, была тут и какая-нибудь
иная причина, но, во всяком случае, Блюмкин согласился доставить Троцкому
секретное послание из Советской России, написанное сторонниками изгнанного
деятеля.
Летом 1929 года он вернулся в Москву. Его уже подозревали в симпатиях к
Троцкому, однако день массовой кровавой расправы с троцкистами еще на
наступил. Ветерана революции, да к тому же находящегося на блестящем счету в
ОГПУ, нельзя было арестовать просто так, на основании слухов. Его шеф Ягода
решил добыть необходимые доказательства. Зная слабость Блюмкина к
прекрасному полу, он предложил Лизе Горской, одной из самых неотразимых
женщин-агентов ОГПУ, вступить в связь с Блюмкиным и попытаться выведать у