"Павел Кочурин. Коммунист во Христе, Книга 3 " - читать интересную книгу автора

демиургынизма.
И вот Татарова бугра нет. Но чертовы качели все еще продолжают качаться
со зловещим скрипом над головами завороженного люда. И черт, изгнанный из
своего логова, усмехается, потешаясь качкой их. И жди, когда перетрется
натянутый канат. Это может случиться нежданно. Свит-то он не из живых
нетленных нитей, а как бы из ничего. И гадай, когда и кому придется лететь в
пропасть. Не иначе как бездумно уверовавшим в демиургынизм... А с ними и нам
сегодняшним. Кто-то подберется, возьмет да и созорничает, тяпнет топориком
по канату, державшему качели мирские. И мы все безрассудно-весело полетим в
поток шумной реки. Черт и сыщет для этого затылоглазника, охочего все
рушить. Не сам же он сидит на качелях и не ему лететь в тар-тарары. Эти
самые демиургыны изрядно ему уже поднадоели, игра с ними, похоже, и не
услаждает уже его. Больно усердствуют в подражание ему, даже опережают. И он
со своим сатанинским сарказмом вволю понаслаждается, глядя на барахтающихся
в мутном и шумном потоке времени.
Мне, учительнице, вошедшей в дом вечных крестьян, где вторым жильцом
поселилась праведность, и наречено приглядеться ко всему в нем, чтобы понять
чем жил и во что верил его хозяин-дедушка Данило Игнатьевич Корин. Как в
капле морской воды распознается все море, так и в жизни истых крестьян,
провидится удел страждущего российского мужика-пахаря. Вся Русь по своей
природе мужицкая, Святая по духу и по плоти греховная. В ней все у каждого
свое и по-своему неизменно общинно-мирское. Но лукавому неймется вживить в
ее плотское тело сатанинскую порчу. Ходит, меряет все своим правилом, что-то
укоричавает, что-то растягивает, как при выковывании железной штуковины по
придуманному образцу. И вот Божий мир Руси разнялся на демиургынов с
затылоглазниками и простой оневоленный ими люд, зажатый в тиски на их
наковальне.
Дедушке - Данилу Игнатьичу Корину, было усмотрено прожить
страстнотерпцем свой век в деревеньке Мохово, куда судьба завела первых
Кориных. И упокоился он в родимом отчем пределе, внуку Ивану заветав дление
его жизни. И внук, как и дедушка, пребывает в терпком пути, ведя к благу
будущих Кориных. Судьбинам тайна самой Руси и может выявиться через пахарей,
ее истинных граждан. Сеятелю и надлежит очистить ниву-кормилицу от тления,
спалить трудом стерню греха вековечного, осветить пределы свои.
Раздумья, навеянные мне высказами о дедушке Даниле, патриархе
коринского дома-рода, навели меня на раздумья о своем месте в этом доме. И
мне увиделся Данилка, сын, уже взрослым, вместе с другими нашими с Иваном
детьми. Им уже надлежит вести наше начало и то, к чему стремились предки.
Это вечное движение к бесконечному. Для внуков своих и правнуков означил
вехами дорогу к свету Дмитрий Данилович, сотворив Данилово поле, очистив от
скверны святое место, где была обитель старца-отшельника, молельника о
благости Святой Руси. За этими мыслями, как по подсказу чьему-то, мне
вспомнился мыслью увиделся вещий сон: поле хлебное и посреди него
живительный родничок с белой, божественной лилией в нем. Голубь, отогнавший
от меня черного ворона. И усадьба на пригорке, в которой мне заветано жить.
Меня охватило ощущение веры в то, что всему этому надлежит сбыться. Это
чувство утвердил во мне и Старик Соколов Яков Филиппович своими предвестными
высказами. Все как бы исходило из чистой мечты и явью превращалось в
сбыточность того, что предречено Провидением Коринскому роду-дому. И вот я
записала высказы о дедушке Даниле. И какая-то сила навела меня на думы о