"Павел Кочурин. Коммунист во Христе, Книга 2 " - читать интересную книгу автора

черствели олукавленные души... Чувственному-то как решиться потревожить
бесчувственный прах.
Родители Виктора переехали из опустевшей деревеньки в станционный
поселок, работали на кирпичном заводе. После института Виктора направили в
сельхозтехнику. Вскоре его назначили главным инженером ПМК мелиораторов,
после того как Дмитрий Данилович ушел с этой должности. На районных
совещаниях познакомились с Александ-рой, окончившей тот же институт.
Поженились и стали жить в Есипово - в доме родите-лей Александры. Росла
дочь.
Дата для торжества была не круглая. Виктору исполнилось всего двадцать
семь. Но Александре хотелось собрать гостей. Не часты домашние встречи друг
и другом и редки поводы для веселья. И повод, вроде бы, есть собраться - сев
вовремя закончили. Бывало, прежняя земская интеллигенция в такую пору долгом
своим считала наведаться к соседу. Александре это и пало на ум. И даже обида
взяла: "А что у нынешней колхозной интеллигенции, если можно себя к ней
причислить, отпал уже интерес домашних встреч. В неосознанном страхе живем,
чтобы не усмотрели сговор какой". Для встреч вот клуб, лектора туда
присылают. А разговоры - на совещаниях, заседаниях, комиссиях. Глаза друг
другу намозолим, что и видеть уже никого не хочется. Да и другое - ныне
каждый в одиночку и целым миром "по ящику", как вот принято говорить,
"общается". Это и безопасней. Можно и в "морду плюнуть" отъявленному вралю и
лоснящейся харей. Это уже из молвы выражения... Но душа-то тебя всегда
взывает о своем со своими поговорить. И с "таким" и "нестаким". Это вот и
взяло верх в Александре.
День рождения Виктора пал на пятницу, но Александра решила созвать
гостей в субботний день.
Дмитрия Даниловича приглашение Александры обрадовало. Развеяться в
непри-нужденном разговоре с теми же мелиораторами и не плохо. Уловил и
некоторую хитрость супруги именинника. Виктор увлекался рисованием.
Показывать свои "малевания", как он говорил, стеснялся, как стесняются
деревенские люди "зряшного дела". Александра и умыслила подстроить, чтобы на
рисунки его взглянули, в том числе и художник, Андрей Семенович... С грустью
подумалось Дмитрию Даниловичу, что в гости придется идти без Анны...
От Патрикийки до Кузнецова ехали молча. Дорога шла по зеленому
коридору, сре-ди глухо разросшегося ивняки и ольшаника. Это была даже и не
дорога, а всего лишь ве-сенние следы колес и гусениц тракторов, затянувшиеся
уже молодой травой. Но такое ви-дение умиляло, отвлекало мысли от
обыденного: живая сила земли борется с действом человеков, не поддается
оскоплению.
Показался просвет Кузнецова поля. Вышли из "Уазика". Николай Петрович
сделал несколько шагов по травянистой кромке поля. Остановился возле
борозды, как бы что-то выглядывая. Но ничего не увидев, пошел дальше по
луговине, разминаясь после сидения за рулем.
Дмитрий Данилович заметил бледно-желтые худосочные пятна на густой
зелени поля, указал на то Александре. На бугристых местах, где не было
торфяного слоя, плугом выворотились мертвые пласты глины. Всходы взялись, но
корни не нашли питания и стебли растений блекли.
Николай Петрович разговоры пахаря с агрономом не затрагивал. Сказал как
бы к слову, что для определения урожайности райком комиссию создает.
Обязательства тре-буют принять по сдаче зерна государству, с честью