"Номер 3, Осень 2009" - читать интересную книгу автора (Интернет-журнал Виноградова)А я уйду на север…«Представьте себе Красноярск… Знаете, где это? А теперь представьте себе Якутск… Тоже знаете? А посёлок Батагай?… Ага! То-то же… Так вот, от Батагая ещё 100 км к северу на вертолёте – и я дома… Командировки, командировки… Это, конечно, интересно, но тяжеловато как-то… И с билетами постоянно жуткая катавасия, как-никак «застой на излёте», середина 80-х годов XX века. Из одной такой командировки я тогда и возвращалась. Как-то неудачно всё сложилось. Совсем не так, как хотелось. Радовали лишь две бутылки шикарного коньяка, весело побрякивающие в моих походно-командировочных северных мешках, лежащие там же огромная коробка конфет да свитер ангорской пряжи в подарок мужу (жуткий дефицит, надо сказать). Ну, наконец-то… Я в красноярском аэропорту! Ноги гудят как телеграфные столбы, руки оттянуты, наверное, до колена, а сил говорить нет вообще. Ещё издали заметив свободное кресло в зале ожидания, стремительно перемещаюсь к нему, усаживаюсь, ставлю мешки перед собой, кладу на них гудящие ноги в целях воспрепятствования несанкционированной экспроприации. До вылета ещё пять часов. Приятно-сладкая дремота обволакивает меня, увлекая за собой в тёплые и по-летнему зелёные миры снов. – Уважаемые пассажиры! Заканчивается регистрация на рейс №хххх Красноярск – Якутск! Имеются свободные места! Ура! Подремать, конечно, было бы хорошо, но куда лучше быть дома раньше, чем планировала… Надо же, какое везение! Хоть к концу командировки попёрло! Хватаю пожитки и бегом на регистрацию. Накопитель. Автобус. Ух! Вот это оперативность! Я уже в самолёте! Оглядываю мельком соседей, пристёгиваюсь, чтобы потом не отвлекаться, и терпеливо ждущая в сторонке дрёма опять наваливается на меня. – Уважаемые пассажиры! Наш самолёт совершает рейс №zzzz Красноярск – Норильск… «Какой ещё, нафиг, Норильск? – путано думаю сквозь сон. – Зачем мне в Норильск?… Как Норильск? А Якутск? Или мне в Норильск? Где я?» Мгновенно просыпаюсь и истерично вскакиваю. Вернее – пытаюсь вскочить, но я же пристёгнута! Пассажиры с удивлением взирают на бьющуюся в непонятных конвульсиях соседку. Стюардесса!!! Где стюардесса? Сбивчиво объясняю ей ситуацию. Та впадает в панику и вместо того, чтобы помочь мне, начинает долго и крикливо общаться с кем-то по рации, не обращая на меня ни малейшего внимания. Тем временем от борта неторопливо отъезжает трап. А я? А как же я? Мне не надо в Норильск!!! Где мой родной якутский самолётик? Откуда ни возьмись возникает доброжелатель в форме пилота и предлагает мне верёвочную лестницу вместо трапа. Да хоть обычный канат, только скорее! Очень неудобная штука эта верёвочная лестница, скажу я вам… Особенно для женщины… Особенно для женщины в юбке… Особенно для женщины в юбке в ветреную погоду… Особенно для женщины в юбке в ветреную погоду и с двумя мешками в руках… Как я спустилась и чем держалась за лестницу – не пойму до сих пор… Хорошо – был уже довольно поздний вечер… Земля! Теперь я поняла, почему её целуют моряки, сошедшие на берег после долгого плавания… Но мне некогда! Земля… И что? Шеренга огромных самолётов… Какой мой? Бегу… Подбегаю к первому, взлетаю по трапу, навстречу сонная стюардесса. – В Якутск? – выкрикиваю я. – Не-ет… – как-то неуверенно отвечает стюардесса. Вниз по трапу, к следующему! Лицо мокрое от пота. Юбка развевается на ветру. Мешки больно бьют по ногам. Но надо… Надо! Надо успеть! Опять нет… Дальше! Лечу, как по стоянке такси, ища, кто подвезёт в попутном направлении… На пятом механизме силы меня оставляют. Мысль «почему на самолётах нет маршрутных табличек?» начинает разъедать мне мозг. Всё… Пойду на аэровокзал. Улетел уже, наверное, мой родненький… Якутский. – Девушка! Девушка-а! Это вы в Якутск летите? – очертания трапа смутно проступают сквозь вечерний сумрак. – Да… – Так садитесь же! Быстрей! Взбираюсь на трап и прямо на нём рассекаю по взлётному полю. Подвозят, естественно, к ПОСЛЕДНЕМУ самолёту в этой гигантской шеренге… Сажусь. Пристёгиваюсь. Вытираю пот с лица… Неужели всё закончилось? Один из сидящих впереди двух кавказцев оборачивается ко мне: – Дэвушка! Это из-за тэбя рэйс задэржали, а? Виновато киваю в ответ. – А кто платит будэт? У мэня гваздыки в багаже… Молчу… Дурак! Тебе бы МОИ проблемы. Гвоздики у него… Теперь поворачивается и второй: – Эй, нэ приставай! Видишь – пэрэпугана дэвушка… И нэ валнуйся за гваздики, чэрэз три часа будэм в Иркутске… Что-о-о-о-о? О, ужас! О, горе мне!!! Какой ещё Иркутск? Где этот трап? Где мой Якутск? Сил сопротивляться судьбе больше нет… Остались силы только зареветь… Во весь голос… – МА-А-А-МА-А-А-А!!! Кавказцы перепугались и бросились наперебой извиняться. Оказывается – это они так ШУТИЛИ, зная о моей ситуации! Долго ещё меня потрясывало от избытка накопленного за этот вечер адреналина… Там-тарам-там-там! Ля-ля-ля… Якутск! Ещё три часа лёту и я в Батагае. А тут уже… Мелочи… Сотня километров на вертолёте, можно сказать – на трамвае. Захожу в избушку с торжественным названием «Диспетчерский Пункт», оставляя надоевшие до чёртиков мешки прямо у входа на улице. Регистрируюсь… Ура! Сколько знакомых и почти родных лиц! Ля-ля-ля… В приподнятом настроении выхожу из диспетчерской… Ля-ля-ля… Стоп! А где вещи? Где мои мешки? – Так это… – недоумевают мужики, стоящие группой неподалёку. – Тётка какая-то с детьми попросила помочь ей багаж донести до самолёта… Мы и донесли… Какая тётка? Где мои родные мешочки? Взбалмошно бегаю по аэродромному полю, разыскивая «тёткин» самолёт. Просто дежа вю какое-то… Поняв, что самолёт уже улетел, несусь со всех ног к диспетчеру. – Вещи мои верните, ради всего святого! Срочная радиосвязь с бортом. Да, вещи здесь… Назад? Назад будем через четыре часа… Что делать? По-любому придётся ждать… Через час появляется муж. Он встречал меня на вертолётной площадке, а тут прилетели коллеги и доложили «Там твоя ненормальная (тут надо обязательно покрутить пальцем у виска) бегает по аэродромам! А вещи так вообще… По всему Заполярью разбросала…» Муж на вертушку и навстречу мне! Вдвоём веселее ждать, конечно… Через четыре часа борт не вернулся. Нелётная погода где-то там… Будет к утру… Идём в гостиницу, а чуть свет – снова около «Диспетчерского Пункта». Боже! На крыльце одиноко и сиротливо скучают мои мешки! Мешочечки мои… Мешочулечоночки… Уф! Всё! Вот только интересно – сильно ли расстроится муж, узнав о пропаже коньяка? Через минуту меня охватил стыд за столь чёрные мысли в моей измученной голове и безумная гордость за свой бесподобный, добрый, отзывчивый и честный народ… Даже коньяк был на месте!» Виларен |
|
|