"Харлан Кобен. Подкрутка ("Майрон Болитар" #4) " - читать интересную книгу автора

конце концов я умру от смеха.
Уин, что с ним поделать!
- Есть разговор, - сообщил Майрон.
Молчание. С Уином всегда легко.
- Расскажу тебе за ужином.
- Ладно, - отозвался Уин. - А я пока попытаюсь заглушить свое
нетерпение бокалом коньяка.
Щелчок. "Обожаю этого парня".
Майрон проехал еще с милю, когда у него зазвонил мобильник. Он включил
связь.
Это был Баки.
- Звонил похититель.

Глава 4

- Что он сказал? - воскликнул Майрон.
- Они хотят денег, - ответил Баки.
- Сколько?
- Не знаю.
Майрон удивился:
- Как не знаете? Они не объявили?
- Думаю, нет.
Голос Баки заглушал какой-то шум.
- Вы где? - спросил Майрон.
- В "Мэрионе". Дело в том, что на звонок ответил Джек. Он все еще в
шоке.
- Джек ответил на звонок?
- Да.
Новая неожиданность.
- Похититель позвонил Джеку в "Мэрион"?
- Да. Майрон, вы не могли бы вернуться к нам? Так будет проще
объяснить.
- Уже еду.
Он свернул на автостраду и скоро оказался среди зелени. Вернее, в море
зелени. Окрестности Филадельфии утопали в сочных лужайках, буйном кустарнике
и густых деревьях. И все это находилось совсем рядом - в географическом
смысле по крайней мере - с самыми захудалыми улочками города. Майрон
вспомнил, как пару лет назад они с Уином ехали на игру "Орлов" к стадиону
ветеранов. Сначала миновали итальянский район, потом польский, затем
афроамериканский; выглядело это так, будто кто-то провел между ними
невидимую, но нерушимую границу, как в "Звездном пути". По этнической
пестроте "город братской любви" вполне мог сойти за бывшую Югославию.
Майрон свернул на Ардмор-авеню. "Мэрион" находился милей дальше. Его
мысли снова вернулись к Уину. Интересно, как он отреагирует на "материнский
аспект" в данном деле? Вряд ли положительно.
За годы их дружбы Майрон лишь раз слышал, как Уин упоминал о матери.
Это было в начале их учебы в университете Дюка. Они жили в одной комнате и
только что вернулись после бурной студенческой вечеринки. Пиво текло рекой.
Майрон никогда не отличался особо крепкой головой. После двух стаканов уже
лез целоваться с тостером. Сам он считал, что в этом виновата дурная