"Николай Князев. Владигор: Римская дорога ("Летописи Владигора" #5) " - читать интересную книгу автора

пальцы, выгоняя яд наружу. Из ранки по капле стала точиться черная жидкость.
От усилия пальцы сделались непослушными, и рука онемела. И весь правый бок.
Силен яд. Да не просто яд - в самом деле колдовская зараза. Не ошибся
старик, когда хотел ведьму сжечь... А ведь как была похожа на Лерию...
Может, притворилась?.. Может, знала, кто перед ней, и нарочно приняла схожий
облик? Владигора била крупная дрожь. Рубаха и кожаная куртка под кольчугой
сделались мокрыми от пота. Неужто не осилит?.. Красное пятно уже сошлось
вокруг ранки - не ладонью, пальцем можно прикрыть... Выльются последние
ядовитые капли, и минует лихо. Но эти-то последние капли никак и не желали
выливаться - катались под кожей под нажимом пальцев туда-сюда, будто
надеялись ускользнуть. Владигор изо всей силы сдавил пальцы. Брызнуло во все
стороны черным ядом, будто лопнул гнойник, старик охнул и обмяк... А ранка
сделалась чистой, красной - два крошечных пореза на коже. И все.
- Ну вот... теперь чистой тряпицей перевяжи, до свадьбы и заживет... -
улыбнулся Владигор, распрямляясь.
Деревенские стояли вокруг молча и во все глаза смотрели на него.
- Колдун небось... - шепнул кто-то.
- Да нет, молод больно...
- Так ведь это же князь... - крикнул один из парней то ли испуганно, то
ли радостно. - Я в Удоке слыхал, что ему всякая чародейская сила
подвластна...
- Владигор... - зашумели смерды и разом попадали на колени, в пыль
лицом, точно так, как представлял он тогда на площади и чего не желал. Не
желал, а увидеть пришлось. Струхнули селяне не на шутку - вынет князь меч да
порубает мужикам головы за то, что осмелились его ослушаться... Да что
ослушаться! Сказать страшно - Тишка-то с ножом к нему со спины заходил.
"Выдать Тишку!.. Голову ему с плеч!.." Каждый, выкрикнув свое, вновь падал
лицом в пыль.
- Будет вам! Встаньте! - приказал Владигор. - Не за что мне вас
казнить. Лучше б накормили с дороги.
- Ко мне пожалуй, князь, ко мне! - завопил тонким срывающимся голосом
старейшина и, тут же вскочив на ноги, будто не лежал минуту назад при
смерти, засеменил вперед, одной рукой придерживая живот, а другой указывая
князю дорогу.
Изба у старейшины была ладная - на подклети, крыльцо со срубным
рундучком, засыпанным для устойчивости песком. В углу избы у входа - печь с
дымницей. По стенам - лавки из ровного белого бруса, широкие и ровно
обделанные. На полках - горшки и корзины с припасами.
- Как погляжу я, у тебя тут не изба, а настоящий дворец, - улыбнулся
Владигор.
Старейшина суетился. И хотя рана еще давала о себе знать и старик то и
дело хватался за живот, тихо постанывая, но присесть он все же не
осмеливался.
- Будет тебе чиниться, - сказал Владигор. - Я перед тобою виноват.
Сядь.
Старик присел на край лавки. Присели и его сыновья - два ладных парня с
мягкими, несколько бабьими лицами. Жены их и внучка Купава жались к стене
возле двери. А ребятню вообще не пустили в горницу.
- Давно здесь живете? - спросил Владигор.
- Вторую зиму зимовать будем, - отвечал старик.