"Федор Федорович Кнорре. Продается детская коляска" - читать интересную книгу автора

четырнадцать!
С улицы дом был современный, а во дворе сохранился вот этот
трехэтажный флигелек, желтый, с подъездом, накрытым железным навесом, с
веночками и каменным львом.
Перегородив угол, на веревке шевелилось, вяло помахивая рукавами и
загибая углы заплатанных простынь, бедное белье. Женский голос визгливо
кричал: "Нинка, стерва такая, ты станешь у меня смотреть или нет? Где ты,
паршивка, делась?.."
Румяный улыбающийся старичок, сидевший на мягком стуле под березкой,
покойно опираясь обеими руками на палочку, радостно улыбнулся и почмокал
губами.
Какая-то женщина осторожно пронесла в обеих руках мисочку и подала
старичку. Не глядя на женщину, он с интересом оживленно понюхал и осмотрел
содержимое, не глядя протянул руку и взял у женщины чайную ложечку,
почмокал, примериваясь, повозил ложечкой в миске и начал есть.
Женщина оперлась о спинку стула, дожидаясь, когда можно будет унести
миску.
Кончив разглядывать двор, он подошел и спросил, где четырнадцатая
квартира. Старичок обрадованно обернулся, не дав женщине ответить:
- Есть четырнадцатая квартира, да смотря кого вам по фамилии. Это
квартира не персональная, а самая коммунальная, вот какое дело! - и с
аппетитом хлебнул жидкой кашки.
- Не знаю фамилии. Я по объявлению, там сказано - квартира
четырнадцать, и все. Там, кажется, коляска продается.
Старичок упустил ложечку, утопил ее в каше и даже доставать не стал,
торопясь объяснить:
- Правильно, объявление!.. Да никто чтой-то не покупает. Почему бы
это, вы спрашиваете? Не могу утвердительно сказать. Возможно, она негодная.
К делу-то негодная! А может, она цену ломит!
- Товарищ ничего этого не спрашивал, - нехотя сказала женщина. - Это
Черникина продает. Вон тот подъезд.
- Как это не спрашивает? - презрительно сказал старичок, доставая и
облизывая с разных сторон облепленную ложечку. - Меня бы не спрашивали, я
бы не отвечал. Я только объясняю, что не всякий купит, потому что в этой
колясочке у ней Витька помер, а от какой болезни, это еще неизвестно. Так
что смотрите сами.
- Говорит, говорит, только бы говорить, - женщина слегка покраснела от
досады. - Болезнь самая обыкновенная, детская, и врачи ходили и ничего не
предупреждали, да и в коляске-то он не лежал. Чего он говорит, только бы
ему говорить!
Старичок примиренно улыбнулся и зачмокал, покачивая в воздухе
ложечкой, снова нацеливаясь на кашку:
- Пускай на меня после не жалуются, если что. А мне-то что? Не моя
коляска.
Раздался отчаянный взрыв детских криков и визга, точно одна партия,
выскочив из засады, набросилась на другую, потом послышался хохот, треск
падающих пустых ящиков и, наконец, звук, похожий на нарастающий шум
скатывающейся лавины. Он обернулся и успел заметить, как с крутой крыши
сарая в облаке мусора и пыли стремглав скатывается мальчишка лет
двенадцати. Сорвавшись с края, он наполовину спрыгнул, наполовину шлепнулся