"Юрий Ключников. Мистический Пушкин." - читать интересную книгу автора

хвастался: не будь дуэли, не было бы такого счатливого поворота в его
судьбе. Но все это видимая часть кончины Пушкина. А невидимая,
мистическая (сегодня это можно утверждать с полным правом) заключается
в том, что Пушкин полностью выполнил свое земное предназначение.
Оставалось завершить его блистательной точкой. И дуэль за честь
женщины, за свою собственную честь стала прекрасным завершением
уникальной жизненной драмы великого поэта. Если бы смертной точкой
стала болезнь или несчастный случай (гадалка Киркгоф предсказала такой
возможный вариант), вряд ли бы образ Пушкина нам запомнился ярче.
А доживи Пушкин до восьмидесяти? Ведь ему еще в молодости было
сказано: "Если в тридцать семь не умрешь от руки белокурого человека
или от белой лошади, доживешь до глубокой старости". Гадание - дело
неблагодарное, но-все таки с большой степенью вероятности можно
предположить, что пройдя четко наметившуюся покаянную полосу жизни,
Пушкин скорее всего сделался бы старцем-праведником. Но появись на
Руси еще один святой праведник, страна бы потеряла удивительное
явление праведника грешного.
Божественная "запрограммированность" феномена Пушкина, если
употребить по отношению к нему такую хилую метафору, для меня
несомненна, так же как и его современника Серафима Саровского. Две
великих души по велению Высших Сил и по собственной воле воплотились в
России накануне ее великих испытаний и перепутий. Одной душе был
назначен религиозный путь, другой - светский. Два примера, две
ипостаси единого Служения. Кто послужил лучше, нам ли судить?
Но судят. В свое время попалась мне небольшая книжечка
архимандрита Иоанна, вышедшая в Берлине в 1922 году под названием "О
религиозности Пушкина". Посетовав на то, что поэт почти не ходил на
причастие и на исповедь, что он посмеивался над попами, сравнивал жену
с Богородицей, помянув другие грехи Пушкина, архимандрит поставил ему
в пример Достоевского. И высказал такую мысль: окажись Пушкин на
Сенатской площади во время известных событий, судьба его могла
сложиться по образцу судьбы автора "Братьев Карамазовых". Сибирь,
покаяние, воцерковленность... Но сам Достоевский склонялся в почти
религиозном поклоне перед автором баллады "Жил на свете рыцарь
бедный".
Итак, религиозен ли Пушкин? В высшей степени. И не только Пушкин
последних лет жизни, но и юный, заблуждавшийся, друживший со всеми
богами языческого пантеона. Такая религиозность куда трудней
воцерковленной, монашеской, ибо последняя защищена высокими заборами
традиций и чина, а здесь человек обдут всеми ветрами искушений и
свободы. И распятие в конце пути - обычный удел религиозности
подобного рода.
Пушкин умер как истинный христианин... А жил как молодой Кришна.
Тот играл на свирели, этот на лире. Тот имел оттенок кожи синеватый,
этот - темноватый. Там гарем пастушек, здесь - светских красавиц. Мы
часто кланяемся в своей приверженности Богу живому. Осмелюсь
утверждать: это и был Бог живой. Лучшая из тварей Отца Небесного.
Блок выразился однажды по поводу Пушкина так: "Мы поклоняемся
Пушкину как Богу, хотя знаем, что он не Бог". Странные слова. Что
такое Бог или не Бог, не знает никто. Прекрасно на этот счет