"Сергей Антонович Клычков. Князь мира (Роман) " - читать интересную книгу автора

От любого лиха-бедствия!"
Басурманский царь тут возгневался, дочка царская раззадорилась,
Распушилась, расхорохорилась,
На Силантия уставилась бельмами,
Обернулась лютой ведьмою:
"Ох, принять тебе, Силантий, ныне мучения
От великого моего огорчения:
Если так да если ты коли,
Так глаза тебе я выколю!"
Толкнула Силантия локтем
И проколола глазыньки когтем.
Силантий даже глазом не моргнул...
"Ох, принять тебе, Силантий, ныне от мене ещё муки:
Отрублю я тебе руки...
Левую положу-ка себе на сердечко,
А на правую продену колечко!"
Взяла в обе руки меч,
Размахнулась с обоих плеч,
Отрубила Силантия руки, Силантий и рукой не шевельнул...
"А и нет мне, бедной, любови,
Согласия по духу и крови!
Заповедан мне тяжкий блуд:
Отруби ему, батюшка... уд!"
Заплакала Загуба Загубишна, сама белой ручкой закрылася,
Силантий запел, как на крылосе,
Звонким,
Тонким
Голосом,
Повалился наземь колосом...
Ни перекреститься ему, ни на небо взглянуть, так и умер с одним
воздыханием.
А и тако пишет святое писание
Во наставление,
Во послушание,
Ему же ныне и присно и во веки веков...

* * * * *

-- Аминь! -- докончила Марья. -- Ложись спать, Михайла!
Михайла перекрестился и закрыл книгу на той же жёлтой странице, по
которой шли кособокие строки, как и морщины на жёлтом Михайловом лбу.
-- Ишь, Марья, заповедь, говорю, какая! От царицы и то отказалси!
-- Полно, Михайла: да то же был вьюнош, а ты же... старик! Ложись-ка,
пра, лучше да выспись... Завтра гряды бы надо оправить да... горох... ох,
посадить!
Завернулась Марья под шубу и тут же с места захрапела с тонким свистом и
хлипом.
Задумался, видно, Михайла, а потом махнул рукой и заглянул под шубу:
лежит Марья навзничь, жадно у неё раскинуты руки, словно ловят кого-то во
сне, грудь поднялась к подбородку и в кончики рта набилась сладкая слюнка.