"Ольга Клюкина. Художник и его мамзель " - читать интересную книгу автора

рукой:
- Гала, я только об одном тебя прошу: покажи свою грудь!
За столом сразу же воцарилось молчание.
- Да ладно, не сейчас же... - пробормотал Максимыч. - Давайте лучше
выпьем.
- У жены своей посмотришь, - мстительно подсказала со своего места
Полина.
- Только это от вас и можно услышать: держи себя в рамках, это нельзя,
то нельзя, - возмутился Сергей, все сильнее входя в кураж. - Эх, вы,
знаменитости местного значения, победители районных выставок... Когда вы
поймете, что сами себя загнали в клетки? И ведь другим людям тоже жить не
даете. Гала, покажи свою грудь!
Люба посмотрела на перекошенное от возбуждения лицо Сергея, и ей
почему-то сделалось его жалко. Он был - один против всех. И в этот момент
больше всех остальных был похож на великого художника, какими их обычно
показывают по телевизору: молодым, свободным, с безумным блеском в глазах.
Не то что все эти замшелые, бородатые пеньки.
- А почему бы и нет? - сказала Люба с улыбкой, сбрасывая с плеча тонкую
лямочку черного вечернего платья. - Мне не жалко. Считайте, что это мой
подарок на день рождения.
"Ух ты..." - разнеслось по дымной комнате.
- М-да... Таких подарков у меня еще не было, - крякнул Максимыч. -
Хорошо, что жена не видит.
- Вечный сюжет: художник и его модель, - прокомментировал образованный
очкарик.
- Точнее - мамзель, - звонко подсказала Полина. - Может, наша мамзель
еще на столе голая спляшет?
- Могу и сплясать, если захочу, - с вызовом посмотрела на нее Люба. -
Но только с тобой по очереди.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
Люба знала: в такие моменты главное - не моргать и не отводить первой
взгляд. Пусть лучше слезы от напряжения выступят, но нужно выдержать.
Полина покраснела и первая опустила голову, тем самым признавая свое
поражение. Оглянувшись, Люба отыскала глазами в углу какой-то табурет,
похожий на постамент, запрыгнула на возвышение и сбросила с плеча вторую
лямку своего и без того откровенного наряда. Платье мягко соскользнуло вниз
и упало к ее ногам.
Теперь Люба стояла перед бородатой братией в одних черных кружевных
трусиках и с трудом удерживалась от смеха при виде их пьяных, обалдевших,
перекошенных от изумления лиц.
- Ну как? Все видели? Получили? - Сергей вскочил от возбуждения со
своего места и даже замахал обеими руками. - Стоп, не надо, не надо, ничего
не надо больше. Хватит, Любаша! Не надо - голой на столе, никакой пошлости.
Но это было на все сто. Высший класс!
- А теперь очередь Полины, - сказала Люба, спрыгивая со своего
возвышения и ловко на ходу одеваясь. - Что, слабо?
Полина сидела за столом, низко опустив голову и спрятавшись за своей
челкой, как за черной занавеской.
- Оставь ее в покое, слышишь? - неожиданно сердито сказал Максимыч.
- Ладно, хватит, давайте лучше за женщин выпьем, - предложил кто-то