"Даниил Клугер. Дела магические" - читать интересную книгу автора

на том свете господа Шульги чувствуют себя припеваючи.
Воспользовавшись философическим настроением, на миг охватившим
детектива, Умник немедленно выбрался из кармана и устроился у Ницана на
плече. Видимо, магия заупокойных церемоний подавляюще действовала на него.
Во всяком случае, рапаит вел себя непривычно тихо, позволяя себе разве что
пару раз тихонько куснуть детектива за ухо.
Выбравшись из золоченого "рахаба", Пилесер Шульги движением руки
отправил экипаж к воротам некрополя. Ницан на всякий случай прочитал
охранительное заклинание. Шульги насмешливо фыркнул, но ничего не сказал по
этому поводу. Ему можно было относиться с иронией к опасениям детектива:
Ницан обратил внимание на амулеты, вделанные в перстень и галстучную
булавку, а также шесть браслетов - по три на каждом запястье. Детектив
узнал работу Зиусидры-младшего, самого авторитетного и дорогого мага
Тель-Рефаима.
Подошли два служителя заупокойной часовни. Человеком был лишь один из
них - настоящий карлик, кутавшийся в черную шелковую мантию. Лысый череп
украшала тоненькая медная диадема, на шее висела печать рода Шульги -
крылатый бык, топчущий змею. Второй служитель был големом и, похоже, не
очень тщательно сделанным - во всяком случае, его походка не отличалась
изяществом, а правый глаз располагался заметно выше левого - почти в центре
красного морщинистого лба. Голем держал в руке символический ключ - пропуск
в загробный мир.
Служители не понравились Умнику. К вящему облегчению Ницана, рапаит
соскользнул с его плеча и сам спрятался в карман.
Господин Шульги и служители обменялись ритуальными формулами, из
которых детектив ничего не понял. Карлик направился к воротам склепа,
приложил печать. Ворота растаяли. Детектив собрался было войти внутрь, но
Пилесер Шульги удержал его, пропустив вперед голема. Ницан вспомнил, что
первый человек, вошедший в склеп после снятия печатей, проживет не более
одного лунного года. Ему стало понятно, для чего при заупокойном храме
содержится голем.
- Прошу, - коротко сказал Пилесер Шульги и первым вошел внутрь
усыпальницы. Ницан из вежливости подождал, пока нынешний глава клана,
склонив голову, вполголоса пропел несколько строк заупокойного гимна и лишь
после этого ступил под сводчатый купол.
Роскошь внутреннего убранства склепа по-настоящему поразила его.
Саркофаги, стоявшие строгими рядами, поражали переливающимся сиянием яшпаа
и золотистой пылью. Каждый был освещен огнем литых золотых светильников,
подвешенных на золотых же цепях.
Покой усопших охраняли огромные статуи крылатых шеду. Фигуры были
вырезаны из красного дерева, крылья и лица инкрустированы золотом. Ницан
насчитал шесть пар этих стражей.
Пилесер Шульги подошел к алтарю у дальней стены усыпальницы, взял
щепотку благовоний, лежавших на круглом подносе, бросил в огонь.
Сладковатый аромат вызвал у Ницана легкий приступ тошноты. Он прикрыл рукой
рот, прошептал защитную формулу.
- Итак, - негромко произнес Шульги, - вы в усыпальнице клана Шульги.
Советую вам заняться делом. Покойники не любят, когда их тревожат из
чистого любопытства.
- Да, верно, - пробормотал Ницан, стряхивая с себя неприятное