"Евгений Клюев. Давайте напишем что-нибудь" - читать интересную книгу автора

бумажных птичек, хулиган-старичок принялся вытаскивать из-под рук Марты
последний, на котором она как раз записывала бурно текущие события. У Марты
не было времени сопротивляться настырной старости, поэтому, отдав наполовину
исписанный лист, она взяла чистый и поспешила продолжить работу. Старичок с
визгом схватил бурно текущие события и превратил их в быстро летающую
птичку. Марта, все еще не обращая на него внимания, продолжала писать.
- По местам! - взревел вдруг Сын Бернар, вспомнив, что ему полагалось
осуществлять контроль за жеребьевкой.
В зале стало тихо, как в туалете.
- Ну, слава Богу! - вздохнул Редингот. - Наконец-то Вы вспомнили о
своих функциях.
Сын Бернар пристыженно посмотрел на него: Редингот выглядел страшно
усталым. Семенову и Лебедеву с трудом удавалось поддерживать его на ногах.
- Много ли Вам удалось записать, Марта? - спросил Редингот. - И есть ли
у нас возможность установить хотя бы по стенограмме, кому какой участок
Правильной Окружности из спичек достался?
Марта прекратила стенографировать и отчиталась:
- Я старалась записывать все, что могла. Но один хулиган-старичок
сделал из всех страниц, исписанных мною, бумажных птичек и пустил их летать
по залу. Я могу зачитать лишь события последнего получаса, в течение
которого хулиган-старичок приказал мне долго жить, а сам умер.
- Немедленно поймать бумажных птичек, летающих по залу, расправить их и
сдать Марте, - прорычал Сын Бернар.
Но не успел он это сказать, как все бумажные птички, собравшись в стаю,
упорхнули на волю через давно уже разбитое окно.
- К сожалению, Марта, она же Зеленая Госпожа, лишена возможности
предъявить нам стенограмму собрания, - подытожил Редингот. - У нас нет
другого выхода, как попытаться по памяти реконструировать то, свидетелями
чего мы только что стали. У кого из присутствующих здесь хорошая память?
- У меня, - подскочил к сцене смертельно бледный человек в очках и от
собственной нескромности покраснел, что твой маков цвет. - Я даже помню, как
меня зачинали.
- Вот это да! - отнесся кто-то из зала. - Некоторые дня своего рождения
и то не помнят!
- Стыдно, некоторые! - опять приобрел свой прежний цвет смертельно
бледный человек в очках.
Мрачная группка некоторых, стоявшая в стороне, посовещалась и
вытолкнула на передний план самого жалкого: тот пообещал, что ничего
подобного больше не повторится. И ничто подобное больше не повторялось.
А смертельно бледный человек в очках улыбнулся жизнелюбивой улыбкой,
вызвал в памяти видение прошлого и в подробностях рассказал, когда, где,
как, кто и от кого зачал его. Выяснилось, что случилось это только однажды,
на Кавказе, путем интимного сближения только одной женщины с только одним
мужчиной, носившим большую серую кепку. Смертельно бледный человек в очках
помнил даже, что на вопрос женщины: "Как мы назовем нашего ребенка,
милый?" - мужчина в большой серой кепке ответил: "Да никак не назовем, вот
еще глупости!" - и ускакал на вороном коне в предгория Кавказа. Тогда
женщина, плача, внезапно родила смертельно бледного человека в очках. Никак
не назвав его, она велела ему жить по совести, а сама ушла с кувшином за
водой по узкой горной тропе и не вернулась. Впоследствии в газетах сообщили,