"Даниил Клугер, Виталий Бабенко. Четвертая жертва сирени " - читать интересную книгу автора

вечера, солнце толькотолько зашло. Магазин уже был закрыт, госпожа
Пересветова находилась во дворе, у черного входа. Старший приказчик ушел
раньше, управляющий - тоже. Госпожа Пересветова оставалась в тот день позже
прочих. Вот я и задумался: с какой же целью? Ждала мужа? Или же не мужа... -
Тут следователь увидел мое разом изменившееся лицо и несколько смешался. - Я
лишь высказываю предположение, - сипло молвил он. Присвист в его горле
несколько усилился. - Накануне этого... трагического события Елена
Николаевна Пересветова, возможно, была тяжко оскорблена мужем. И поводом к
оскорблению стала, сколько я понимаю, его ревность. Возможно, чрезмерная.
Мне доподлинно известно, что госпожа Пересветова в сердцах пригрозила: ежели
муж еще раз появится возле магазина вечером, она сей же момент его и убьет!
Правда, господин Пересветов полагает, что сказано сие было просто сгоряча,
безо всякого умысла, однако же я склонен думать иначе. Так вот. Елена
Пересветова выходит из лавки, возможно - всего лишь возможно, господа! -
ждет кого-то. И вдруг замечает человека, которого в темноте принимает за
своего мужа. Ее охватывает гнев, к тому же, надо полагать, госпожа
Пересветова трусит, что муж увидит, с кем она через несколько мгновений
встретится. Вот тут и... - Следователь замолчал, потом добавил. - Впрочем,
это лишь объясняет мотив. Так сказать, проявляет психологический рисунок
свершенного преступления. Не будь у меня более серьезных и, если уж на то
пошло, материальных оснований, я бы, возможно, от такого объяснения
отказался. Однако в моем распоряжении есть и вещественные доказательства.
Вот, например...
Марченко выдвинул ящик стола, запустил в него руку и выложил на
столешницу какую-то вещицу.
- Узнаете?
Мы с Владимиром одновременно придвинулись к столу. На листе чистой
почтовой бумаги лежала большая булавка из тех, которые модницы носят в
шляпках, - латунный стерженек примерно в три вершка длиною со скошенным
острием. Тупой конец булавки увенчивало большое каплевидное украшение,
резанное из камня, по виду - яшмового агата.
- Что же тут узнавать? - Я пожал плечами. - Обычное дамское украшение.
Владимир опять промолчал.
- Обычное - да, - согласился Марченко. - Дамское - тоже да. Хотя то,
что дамское, - значительно важно. Но главное, - следователь сузил глаза, -
главное заключается в том, что это, как вы изволили сказать, украшение
принадлежит Елене Николаевне Пересветовой. Оно опознано ее супругом,
Евгением Александровичем. А обнаружена сия булавка рядом с трупом. И у нас
есть веские основания полагать, что именно это, невинное на первый взгляд
украшение, послужило орудием убийства.
- Помилуйте, что за несуразные глупости! - вскричал я. - Просто гиль
какая-то! Ох, простите, господин следователь! Это у меня от нервов
вырвалось. Ну как можно убить эдакой безделушкой?!
- И очень просто, господин Ильин, - невозмутимо ответил Марченко. -
Никакая это не гиль. Напрасно вы так горячитесь. При знании строения
человеческого тела злоумышленнику ничего не стоит нанести точный удар в
сердце. Вот так. - Следователь взял булавку за каменную головку и показал,
как именно, по его мнению, был нанесен удар. - Заметьте, господа, такой удар
не требует чрезмерной силы. Во всяком случае, силы здесь надобно куда
меньше, чем, например, при ударе ножом.