"Атака из Атлантиды" - читать интересную книгу автора (Дель Рей Лестер)

Глава 17 СУД К'МИТА

С высоты крыши, на которой все они теперь находились, закрытые от города сферой, можно было разглядеть бассейн, в котором раньше находился «Тритон», а также значительное число людей, сновавших туда-сюда в костюмах-пузырях и на плавательных досках. Атланты предпринимали экспедицию, которой придавали исключительное значение, и специальные участники эксперимента отвечали за то, чтобы доставлять воздух тем, кто где-то в высоте, ближе к поверхности океана, наблюдал за перемещением подводной лодки.

Казалось, неистощимый поток морских людей двигался вверхвниз сплошной цепочкой.

С'нейфа был помещен в заключение вместе с экипажем «Тритона». Он сидел, обхватив колени и с горечью наблюдая за тем, что происходило возле бассейна. Он винил себя за провал попытки спасения, хотя он в точности следовал намеченному плану и никак не мог отвечать за то, что случилось.

Одновременно в его душе всколыхнулись все те сомнения, которые он заглушил в себе ради исполнения идеи спасения людей с поверхности. Соплеменники называли его предателем, а провал еще больше усугублял тяжесть обвинений.

— Может, им удастся сделать это, — с сомнением в голосе произнес Халлер. — Им достаточно легко удалось запустить двигатели и покинуть пределы города. Однако нам придется ждать того, что последует за их экспериментом. Боюсь, что простое возвращение «Тритона» на поверхность уже не остановит войну. Все зашло слишком далеко. И все из-за этого секрета купола!

Во всех разговорах сквозила горечь и досада. Особенно угнетала сама мысль, что кто-то из экипажа мог согласиться на сотрудничество с тюремщиками и предать своих товарищей. Вдруг Халлер приподнялся и указал вниз.

— Смотрите, там что-то происходит.

Все узники сгрудились возле низкой кромки крыши, там, где край пузыря давал возможность увидеть, что происходит внизу. На улице царило необычайное воодушевление. Горожане толпились у края бассейна, уже целые группы атлантов прыгали сквозь защитный купол в океан и обратно, причем теперь они уже не переносили с собой дополнительные емкости для воздуха. Некоторые из собравшихся вокруг бассейна размахивали руками. Звуки не проникали в импровизированную тюрьму, но пленники могли разглядеть, что толпа явно веселится. Халлер сокрушенно покачал головой. Через пару секунд смутная тень появилась возле оболочки купола, а потом в бассейн медленно опустился «Тритон», по-прежнему окруженный защитным пузырем.

На этот раз на нем не было утяжеляющих камней. Судно затащили внутрь города сотни людей, которые крепко тянули за собой веревки, обмотанные вокруг корпуса субмарины.

Большинство пловцов использовали традиционные доски с пропеллерами, вероятно, для того, чтобы увеличить силу воздействия. Как могли видеть находившиеся на крыше, сначала нос корабля проник сквозь защитный экран, а потом и весь корпус медленно скользнул назад в бассейн.

Мгновенно множество людей бросилось прямо сквозь окружавший судно пузырь. Они стали быстро разматывать веревки. Затем из корабля вытащили Кейна и Кении.

— Когда я доберусь до этих… — не сдержался Уолрич.

Халлер с упреком покачал головой.

— Мы ничего не будем делать им. Это приказ. Нам не нужны раздоры между своими. Наше положение в городе и без того достаточно плохое.

Примерно через полчаса Кении и Кейна доставили к остальным членам экипажа. Кении просто захлебывался криком. Потом бросил быстрый взгляд на сидевших на крыше, схватился за сердце и тихо сполз на свое место на циновке.

— Я старый человек, я обязан вернуться назад. Я нужен своей стране. Я незаменим.

— Придержите свое мнение при себе, — сурово сказал Халлер. — Мистер Кейн, с этого момента можете считать, что находитесь под арестом. Вы дезертировали и перешли на сторону противника, совершили акт незаконного захвата корабля, рассматриваемый как пиратство, а мера наказания вам будет определена позднее. Но сначала я хочу выслушать отчет о вашем поведении, и никаких пустых оправданий!

Штурман заметно нервничал, хотя старался держаться спокойно.

— Мы достигли поверхности, — с трудом выговорил он. Они поднялись в своих пузырях следом за нами. Мы не смогли избавиться от пузыря вокруг судна прежде, чем они появились. Мы вдвоем не могли управиться с кораблем, — Кейн стиснул руки, потом убрал их за спину. Вероятно, пытаясь таким образом взять под контроль свое состояние. — А чего вы ожидали от меня? Вы хотели, чтобы мы упустили единственный шанс только потому, что вы где-то там задержались?

— Это из-за вас был упущен наш шанс, мистер Кейн, — резко ответил Халлер. — У вас было достаточно времени, чтобы дождаться нас. Отправляйтесь на свою циновку и оставайтесь там.

Кейн стиснул кулаки, но не двинулся с места. Халлер сделал шаг вперед и остановился. Штурман еще секунду колебался, но потом молча прошел к своей циновке и уселся, отвернувшись от остальных. Тюрьма была окружена группой атлантов, которые указывали на заключенных. Вероятно, они желали посмотреть, что случится на крыше, когда два сбежавших пленника будут доставлены к своим товарищам, и были удивлены спокойным разговором.

Маггинс принес узникам еду.

— Завтра состоится суд, — сообщил он. — Я не должен сейчас с вами разговаривать. Чертовы дураки провалили все дело. Были бы у вас толковые люди, попытка бы удалась, адмирал. Хотел бы я походить на вас, когда был помоложе.

— План принадлежал Дону, — признался ему Халлер. — Я только руководил его исполнением. Я несу ответственность за всех своих подчиненных. Я доверяю им и потому готов принять их позор на себя. Что говорят обо всем этом в городе?

— Совет в полном замешательстве. Все, кроме К'мита. Он уже облачился в зеленый костюм.

С'нейфа издал тихий возглас, его лицо побелело. Он хотел что-то сказать. А потом заплакал, даже не скрывая слез.

— Зеленый цвет означает, что он носит траур по своему сыну, — пояснил Маггинс. — Он публично заявил, что С'нейфа мертв. Довольно трудно решить, как поступать с мальчиком, которого называют предателем, особенно Президенту Совета.

Халлер нахмурился.

— К'мит — правитель города?

— Что-то вроде этого. Я думал, вы знаете это. Совет имеет право наложить вето на его решения, но в остальном он практически единоличный правитель города. Так что у Дона есть шанс стать настоящим принцем, его пока не объявили мертвым. Завтра именно К'мит будет рассматривать ваше дело.

Маггинс ушел, забрав почти не опустевшие тарелки. Никто не испытывал голода. Халлер и Симпсон подошли к С'нейфе, пытаясь утешить его. Дон последовал их примеру, но не знал, что сказать. Он просто положил руку на плечо молодому атланту. С'нейфа похлопал его по тыльной стороне ладони. Дону показалось, что все это было, конечно, глупым и сентиментальным, но на самом деле правильным.

Они просидели без сна почти всю ночь, ничего не говоря друг другу. Когда огни в городе стали ярче, что означало наступление нового дня, они все еще сидели, как вечером, словно не прошло несколько часов. Маггинс принес утром только горький травяной настой, который взбадривал, помогал проснуться и ощутить прилив сил. Он поставил его перед пленниками, а потом принес еще какой-то большой контейнер и пояснил:

— Кофе. Я взял его на корабле. Они тут решили, что это ядовитое вещество, так что вам пить его не полагается. Но я решил, что сегодня это как раз то, что вам нужно. Конечно, нет молока, но…

— Ты просто волшебник, Маггинс, — вздохнул Апджон. — А как ты сам?

Маггинс мгновение поколебался, а потом согласно кивнул.

— Думаю, мне хуже от этого не будет. Давненько не пробовал кофе, — он облизал губы после смачного глотка, закатил глаза, демонстрируя удовольствие. — Если бы вы только знали, сколько лет я мечтал о чашечке крепкого кофе!

С'нейфа покривился, попробовав горькую жидкость, но все же проглотил его. Но поскольку у него не было привычки, он вскоре почувствовал стимулирующее воздействие кофе. Лицо его стало более оживленным, вернулись краски, заблестели глаза.

Маггинс подождал, пока все допьют кофе, а потом сказал:

— Ну что же, полагаю, нам пора покончить с удовольствиями и приступить к делам дня сегодняшнего. Вы готовы предстать перед К'митом, который будет судить вас?

— Здесь? — удивился Дон. Он ожидал, что их поведут по улицам под охраной, что правосудие будет вершиться в пeреполненном людьми зале.

— Так гораздо проще, чем вести вас куда бы то ни было, — ответил Маггинс. — Они здесь всегда стремятся действовать самым простым образом. Готовы?

Халлер пожал плечами: — Какая разница — сейчас или в другое время?

Маггинс вышел из сферы действия защитного поля. Через несколько минут в тюрьму вошла группа охранников с оружием наготове. Они выстроились вдоль стены, окружив узников. Наконец появился и сам К'мит. Перед ним шел писец, который должен был запротоколировать все происходящее, и еще пять атлантов — вероятно, свидетели, которые должны сообщить остальным горожанам, что суд прошел правильно. Никаких защитников не имелось. К'мит был одет в ярко-зеленую одежду, но на лице его не замечалось и следа печали или разочарования. Он пожал руку Халлеру.

— Хорошая попытка, адмирал. Естественно, мы не могли допустить, чтобы она закончилась удачей для вас. Но вы неплохо управляете своими людьми.

Потом К'мит с улыбкой повернулся к Дону:

— Я должен признать и твои немалые заслуги в этом деле, Дон К'миллер. Но, судя по всему, ты выбрал сторону, которая влияет на тебя гораздо сильнее, чем я. Поскольку в том, что ты сделал, нет ничего позорного, я с удовольствием должен признать, что в мои преклонные годы обрел в тебе достойного сына. У человека должен быть хотя бы один сын. Но как К'мит, представитель интересов Млайану, я должен заявить, что ты совершил нечто запретное. Как К'мит, повелитель своего дома и семьи, я не нахожу ничего оскорбительного для себя в твоем поведении.

Он даже не взглянул в ту сторону, где стоял С'нейфа.

Когда Кении разразился очередным потоком слов, угрожая будущими карами со стороны его правительства, К'мит сделал знак одному из стражников, тут же шагнувшему вперед и нацившему оружие на сенатора, которому пришлось замолчать. Кении просто затрясся от ужаса.

— Теперь начнем суд, — произнес К'мит громко и отчетливо. — Прошу вас, садитесь, чтобы выслушать решение.

Он немного подождал, пока стражники заставляли всех подсудимых расположиться полукругом, а потом сам уселся в центре.

— Наша практика отличается от принятых у вас на поверхности правил ведения суда, насколько я представляю их по вашим книгам. Я сам излагаю все факты. Никакого спора и обсуждения не проводится. Поскольку я знаю все необходимые факты, то могу утверждать следующее. Вы покинули без разрешения тюрьму и предприняли попытку бежать из города, нарушив тем самым мое прежнее распоряжение относительно вас. Это относится ко всем, кроме моего сына Дона, который был свободен перемещаться внутри города, но который решил присоединиться к вам, а также, кроме того, кто был сыном моего брата К'майо, и который предал город Млайану. Вот факты. Но из уважения к вам я готов выслушать ваше мнение, если вы в чем-то не согласны со мной.

— Факты изложены правильно, — признал Халлер. Кении вскочил и закричал, сжал кулаки, размахивая ими в истерике.

— Я не желаю признавать эту пародию на суд. Я не желаю становиться участником такого возмутительного акта произвола и несправедливости. Прежде всего, я объявляю о своем дипломатическом иммунитете. Во-вторых, я…

— Заставьте его замолчать, — распорядился К'мит. Один из охранником мягко подтолкнул старого сенатора к его прежнему месту и нажал на плечи, вынуждая сесть. Сенатор откинулся назад, бросил умоляющий взгляд на Халлера, который невозмутимо смотрел на него.

— Благодарю вас, адмирал Халлер, — продолжил К'мит. — Как вы знаете, наши с вами правила и законы во многом различаются. Но вы находитесь в нашем городе, так что суд будет проходить по нашим правилам и установлениям. В течение ночи я размышлял, какие меры должен предпринять.

Он сделал паузу, а потом развернул свиток и прочитал написанные на нем имена — там были все, кроме С'нейфа и Дона.

— Мы находим, что безопасность Млайану требует более тщательной охраны перечисленных лиц. Их содержание под стражей официально объявляется пожизненным, в случае крайней необходимости, когда городу будет угрожать непосредственная и серьезная опасность, они будут в первоочередном порядке предоставлены милости океана. Субмарина «Тритон» должна быть приведена в состояние, не позволяющее совершать какие бы то ни было плавания, за счет устранения с нее всех устройств и приборов, которые обеспечивают ее действия, а также снятия всех танкеров, содержащих воду, чтобы, при малейшей попытке вывести ее за пределы города, она немедленно пошла ко дну. Содержание под стражей будет укреплено усилением защитного поля вокруг тюрьмы, которая будет устроена на отдельной неприступной скале.

Открываться будет лишь небольшой участок, размером не превышающий человеческую голову, через которую будет производиться обмен пищи и отходов жизнедеятельности. Ни один житель Млайану не имеет отныне права поддерживать какиелибо контакты с заключенными. Что касается Дона Миллера, нашего сына, мы запрещаем его пребывание в нашем доме впредь до особого разрешения. Мы приказываем поместить его в отдельную комнату под особую охрану. С ним будут обращаться, как с тем, кто может в дальнейшем поступить на службу Млайану. Его пес, Шеп, который представляет собой ценность для города, останется в нашем распоряжении.

Что касается бывшего сына К'майо, моего брата, решение будет следующим: он будет жить в доме брата его отца, но ему запрещено разговаривать с кем бы то ни было с этого дня и вплоть до смерти, если он не сумеет заслужить прощение города выдающимся поступком, доказывающим его раскаяние и преданность городу Млайану, который заставит всех горожан забыть о темных днях. Его будут называть Араин Нейфа, он будет слугой в доме, в котором обитает сейчас, или в который будет продан. Рассматриваться он будет ниже, чем представители самого низшего класса работников. В середине каждого дня он должен будет пересекать весь город, опустив голову и глядя под ноги, чтобы все могли учиться на его примере.

К'мит сделал большую паузу и потом торжественно произнес: — Это все.

Дон вскочил с места.

— Я признателен вам за снисхождение к моей персоне, сэр, — начал он, но слова не соответствовали его истинным мыслям, он просто чувствовал себя полным дураком перед всеми остальными. — Но я не заслуживал этого. Я хочу быть запертым вместе со всеми.

— Ты неправильно понял, — холодно сказал К'мит. — Тебе не сделано никакого снисхождения. Как мой сын, ты заслуживаешь особого наказания. Я убежден, что отделяя тебя от твоих товарищей и запирая в пустой комнате, я наказываю тебя гораздо серьезнее, чем остальных. Ты это скоро поймешь. Таким образом, приговор остается в силе.

Он снова пожал руку Халлеру, затем демонстративно положил ладонь на голову Дона. Потом активизировал свой пузырь и вышел из тюрьмы, за ним последовали стражники.

Один из охранников взял за руку С'нейфа, но тот, хотя и смотрел вниз, выпрямился и твердым шагом пошел вперед.

Дон повернулся к дяде, пытаясь улыбаться. В глазах Симпеона стояли слезы. Их руки на короткое мгновение встретились, но ни один не мог найти нужных слов.

Затем Дон вышел вместе со своим стражником, стараясь не расплакаться.