"Атака из Атлантиды" - читать интересную книгу автора (Дель Рей Лестер)

Глава 12 ГОРОД, ИЗ КОТОРОГО НЕТ ВОЗВРАТА

Дон пришел в себя, смутно припоминая человека, стоявшего перед ним, и острую боль в руке. Но комната, в которой он теперь находился, была пуста.

Мягкий свет струился с потолка, словно сама поверхность его обладала собственным свечением. Дон огляделся, комната была метров десять площадью, стены выстроены из грубо обработанного и неоштукаренного камня, а пол — из пластика. Окон он не обнаружил, а единственная дверь была плотно закрыта. Из мебели Дон увидел лишь толстую жесткую циновку, на которой он, собственно говоря, и лежал, и простую табуретку.

Рука по-прежнему болела, он взглянул на нее и заметил, что рукав закатан. Чуть понижу локтя краснело пятно, которое и являлось центром боли. Дон присмотрелся и понял, что пока он был без сознания, ему сделали инъекцию.

Юноша встал с неудобного ложа. К его удивлению, он не испытывал ни слабости, ни головокружения, ни головной боли. Он прошел к двери и толкнул ее, но створки остались неподвижными. Он был заперт!

— Эй! — негромко позвал он, потом повторил свой возглас погромче. Пнул дверь, но она, похоже, была изготовлена из твердого камня, в результате он только ушиб ногу. При этом раздался довольно громкий стук, так что если другие члены экипажа находились в соседних комнатах, они должны были его услышать.

Он едва успел опуститься на лежанку, как дверь открылась, и в комнату вошел пожилой мужчина, который снова тщательно закрыл за собой створки. Это был тот самый человек, что приглашал их жестами выйти из корабля в город. При близком рассмотрении оказалось, что его белоснежные волосы к седая борода находятся в беспорядке, а одежда сшита из грубой материи. Он поставил перед Доном миску с чем-то похожим на рисовый пудинг и металлический кубок воды.

Юноша только теперь осознал, как сильна жажда, а потому одним глотком выпил всю воду. Однако пища отдавала рыбой и показалась ему совершенно не вкусной. Он отодвинул миску и решил рассмотреть пожилого атланта. Только тогда Дон заметил, что в другой руке тот держит оружие.

— Хорошо, хорошо, — примирительно сказал юноша. Я буду себя вести совершенно спокойно. Давайте попробуем выучить хотя бы несколько слов. Я — Дон.

Он указал на самого себя и повторил имя. Может быть, подумал юноша, если выучить какие-то слова и наладить отношения с охранниками, в какой-то момент удастся сбежать.

— Я — Маггинс, — произнес пожилой человек и ухмыльнулся. Его английский оказался таким же уверенным, как и у самого Дона, разве что говорил атлант с акцентом, характерным для обитателей Новой Англии. — Мы будем ждать здесь, пока К'мит не будет готов принять вас.

Дон просто рот разинул от изумления. Такого он никак не ожидал. Пузыри, невидимая оболочка которых выдерживает давление океана, города на дне океанской впадины, приборы, способные за считанные минуты разрезать многослойную стальную дверь, а теперь еще и английский язык!

— Не стоит так удивляться, — атлант ухмылялся еще шире. — Почему бы мне и не говорить по-английски? Я ведь родился в Глосестере.

— Вы хотите сказать, что вы — из Соединенных Штатов?

Маггинс покачал головой.

— Только я. Остальные родились здесь. Я здесь так давно, что потерял счет годам. Полагаю, больше пятидесяти лет. Во время войны я попал сюда на подводной лодке. Нас торпедировала немецкая субмарина, и мы пошли ко дну. Давление раскололо корпус нашей лодки, во все отсеки хлынула вода. Я успел закрыться в переходной камере. Я понимал, что ничего хорошего мне это не даст, но инстинктивно пытался спастись. Не успел я это сделать, как что-то шлепнуло меня по спине, и я мгновенно оказался в одном из этих пузырей. К'майо, старший брат К'мита, спас мне жизнь. Теперь его уже нет, он умер несколько лет назад… Он следил за нами, когда лодка пошла ко дну, и постарался спасти хоть кого-то. Он очень хотел узнать о внешнем мире, хотел выучить наш язык. Поэтому он доставил меня в Млайану, тут я и остался.

— Так вы поможете нам? — Дон поднялся с циновки, надежда забрезжила впереди и придала ему сил. — У вас есть оружие, возможно, вы знаете, где находятся остальные. Помогите нам выбраться отсюда, вы возьмем вас с собой на «Тритоне»! Они не ожидают…

Маггинс решительно покачал головой, улыбка на его лице погасла.

— Нет! У меня нет ни малейших причин, чтобы уходить отсюда. Они спасли мне жизнь, они обращались со мной как с равным. Мне нравится здесь. У меня есть жена, семья, друзья. Если вы сможете выбраться, ваше дело, но я помогать в этом не стану. Это мой город, и я не стану предателем. Но, в любом случае, вы не сможете отсюда уйти. Ваше судно во много раз лучше, чем то, которое было у нас, но оно недостаточно хорошо. Когда вы попадаете сюда, обратного пути уже нет. И не рассчитывайте на то, чтобы украсть костюм и уплыть к поверхности. Эти штучки гладко получаются в книгах, но на самом деле никто не может взять костюмпузырь без специального разрешения. Раз уж вы попали в Млайану, возврата на поверхность для вас нет. Чем раньше вы поймете это, тем лучше для вас.

— А как другие? — поинтересовался Дон. По выражению лица Маггинса он видел, что продолжать прежний разговор бессмысленно. И едва ли можно строить планы побега, если ты видел во всем городе лишь одну комнату без окон!

Маггинс расслабился, на его лице снова появилась улыбка.

— Будь спокоен, это я тебе покажу. Пойми меня правильно, юноша. Я сделаю для ваших людей все, что смогу, — я так рад встретить кого-то с земли. Меня не оставляла мечта хоть разок посетить прежние места.

Он подошел к стене и выдвинул небольшую панель, которую Дон ранее не заметил. Передняя сторона выдвижной панели была сделана из чего-то вроде стекла.

— Ваши друзья здесь. Они все утро стояли перед Советом. Полагаю, теперь они ожидают результатов совещания.

Дон посмотрел на экран, и сердце его подпрыгнуло в гру ди. Все двенадцать членов экипажа «Тритона» стояли рядил; друг с другом, но по их лицам было видно, что дела идут из рук вон плохо. Дядя Дона грустно говорил о чем-то с Дрейком и Халлером. Затем он нахмурился. В дальнем конце комнаты на четырех толстых цепях сидел Шеп.

Пес время от времени пытался грызть металл. Казалось, в этот момент он увидел Дона, вскочил на все четыре лапы и открыл пасть, вероятно, залаяв, хотя звуки не доносились в комнату, где находились Дон и Маггинс. В тот же момент Симпсон взглянул в сторону окна. Он быстро встал и подошел к окну, делая непонятные жесты.

Маггинс мгновенно закрыл панель, и Дон вернулся на циновку.

— Что с ними случилось? И почему я помещен отдельно?

— Понятия не имею, — пожал плечами Маггинс. — Такого здесь еще не бывало. Не думаю, что они причинят вред вашим друзьям. А вы? Вы же еще ребенок. Они сочли, что вы совсем маленький. Дети Млайану до восемнадцати лет еще даже в школу не ходят. А до того они вообще мало что знают и понимают.

За дверью раздался какой-то звук, и старик пошел к выходу. Он высунул голову наружу, и до ушей Дона донеслась мелодичная беседа на непонятном языке. Наконец Маггинс одобрительно кому-то кивнул и повернулся к Дону.

— Пойдем. К'мит хочет видеть вас.

Дон встал и последовал за стариком. Тот, с кем он разговаривал через дверь, уже ушел, и в длинном коридоре никого не оказалось. И коридор, и последовавший за ним холл были освещены тем же неярким фосфоресцирующим сиянием потолка, каменные стены в холле тщательно обработаны, а на дверях снаружи имелись крупные ручки. Маггинс остановился перед одной из многочисленных дверей. Он постучал и подождал ответа. Внутри раздался слабый звук. Пожилой человек открыл дверь и жестом пригласил Дона войти в нее.

Эта комната оказалась намного лучше прежней. На полу тоже лежала толстая циновка, но вдоль стен стояли скамьи, а в центре за тяжелым столом, напоминавшим по форме ящик, сидел тучный мужчина лет пятидесяти или чуть постарше. У него была серая кожа, а волосы отливали желтизной, как и у остальных атлантов. Однако лицо — крупнее, чем у тех, кого Дон успел увидеть в подводном городе. Особенно бросалась в глаза тяжелая квадратная челюсть.

— К'мит, — представил мужчину Маггинс. — Здесь огромная честь получить право лично обратиться к нему. Даже просто произнести его имя. Так что лучше произнеси его вслух. Он хочет задать тебе несколько вопросов.

Дон кивнул и присмотрелся к человеку, сидящему за столом. Вероятно, тот обладал большой силой, но лицо показалось Дону довольно приятным, а улыбка теплой и искренней.

Рука К'мита шевельнулась, он легким жестом предложил юноше сесть с противоположной стороны стола. Дон опустился на указанное место.

— Вы можете поправить мои слова, если я что-нибудь скажу не так, — предложил он Маггинсу.

Большая голова К'мита откинулась назад, он громко рассмеялся. Впрочем, тут же снова стал серьезным.

— Это была первая ошибка, Дон Миллер, — произнес атлант на хорошем английском, в котором чувствовался лишь легкий непривычный акцент. — Как ты уже мог слышать, я учил ваш язык. Маггинс помогал мне, попадались и ваши книги, найденные нами на затонувших кораблях, прежде чем вода разрушила бумагу.

К'мит указал жестом на книжную полку. Дон присмотрелся и заметил, что книги действительно пострадали от воды, но были высушены.

— Кроме того, — продолжал К'мит, — у нас есть антенна, порой мы слушаем ваше радио. Так мы и узнали об атомных подводных лодках. Конечно, мы заинтересовались этими судами и давно пытались раздобыть одно из них. Ваше было первым, которое нам удалось засечь. Много ли у вас таких кораблей?

Дон кивнул.

— Много, даже если не считать грузовые суда.

Дон подумал, что нет смысла рассказывать К'миту, что речь идет о старых моделях, не имеющих большого технического сходства с «Тритоном».

К'мит задумчиво кивнул в ответ.

— Итак, я слышал об этом, но в ваших книгах и радиопередачах так много неправды, — вы называете это художественной литературой, а мы попросту ложью. И, конечно же, все ваши взрослые люди обучены фантазировать и лгать, от них ничего толком не узнаешь. Даже Маггинс отличается этим, хотя он добрый малый.

Вероятно, Маггинс пытался объяснить атлантам суть земной литературы, однако, после прочтения «Путешествий Гулливера», «Алисы в Стране Чудес» или других подобных книг, К'мит мог легко запутаться в том, что есть правда, а что ложь в рассказах о жизни на поверхности. Книги на полке представляли собой странную смесь художественной литературы, устаревших научных и популярных документальных изданий. Дон заметил среди них и экземпляр «Республики» Платона и задумался, насколько серьезно мог К'мит воспринять эту логичную, но абсолютно никогда не существовавшую модель государственного устройства.

К'мит проследил за взглядом Дона и пожал плечами.

— Ваш мир такой странный. Мне порой начинает казаться, что все ваши книги — сплошной вымысел. Может, в них и есть правда, но я не могу найти ключ, чтобы распознавать, что правда, а что нет. Ваши друзья тоже не могут мне в этом помочь. В каком возрасте ваши дети идут в школу?

Дон хотел рассказать все, как есть, но потом заметил, что Маггинс украдкой подает ему знаки. Он словно писал пальцем на боковой поверхности стола, незаметно для К'мита какую-то цифру. Дон присмотрелся на секунду и понял, что именно пишет старик, а затем прочитал цифру вслух:

— Восемнадцать.

К'мит торжествующе воскликнул:

— Ага! В том же возрасте, как и у нас. Естественно, — кто будет подвергать риску нежный и хрупкий разум ребенка, еще не созревший для обучения? Я хочу узнать все у ребенка, еще не научившегося лжи. Те, кто получил знания, уже не умеют различать правду и ложь.

— Я знаю довольно много, — быстро отреагировал Дон. — А вы нас отпустите назад, если…

К'мит покачал головой, словно отец, умиляющийся шалостям и наивным словам ребенка.

— Нет, Дон Миллер. Не стоит притворяться. Но тебе не нужно ни о чем беспокоиться. Мы не наказываем детей за действия их взрослых друзей. С тобой будут обращаться так же, как и с нашими детьми. Маггинс найдет для тебя место, где ты сможешь оставаться, пока не станешь на несколько месяцев старше. Тогда мы подберем для тебя учителя. Через несколько лет ты станешь одним из нас. А теперь иди к другим детям, познакомься с ними. Ты свободен в пределах этого города.

— А что будет с остальными? — спросил Дон.

К'мит снова пожал плечами:

— Это проблемы взрослых людей, Дон Миллер. Спасибо за то, что ты пришел ко мне. Когда тебе исполнится восемнадцать, я помогу тебе с выбором учителя. А сейчас прощай.

Дон попытался возразить, но Маггинс успел вмешаться и буквально вытащил его из комнаты. Они снова пересекли холл, и только после этого Дон развернулся лицом к пожилому человеку.

— Зачем вы сказали мне ответить, что мы идем в школу в восемнадцать лет?

— Юноша, все очень просто. Теперь они думают, что вы не имеете образования, следовательно, безопасны. Вы сможете сделать то, что захотите. В противном случае вас бы заперли, как и остальных. Мне пришлось солгать, но я искренне пытался помочь вам. Не отказывайтесь добровольно от преимуществ, которые вам удалось получить.

Дон отвернулся. Может быть, это и следовало называть преимуществами. Он учился в течение тринадцати лет, кроме того, усваивал дополнительные знания от дяди, но окружающие люди будут считать, что он ничего не знает. Это, действительно, может оказаться серьезным преимуществом.

Он сумеет подыскать способ, как освободить остальных членов экипажа из заключения.

Маггинс внезапно схватил его за руку и попытался развернуть к себе. Дон сопротивлялся достаточно долго, чтобы увидеть, что именно привлекло внимание старика. И тогда у него перехватило дыхание.

Вдоль по коридору, который пересекал холл, шли люди с «Тритона». Все они были в наручниках, к которым на цепях был подвешен груз, не позволявший поднять руки. Их окружали стражники, вооруженные теми же штуками, которые применялись при захвате корабля.

Дядя Дона брел впереди с самым мрачным видом.

— Дядя Эдди! — выкрикнул Дон.

Симпсон взглянул на него, удивление на его лице сменилось радостью, а затем решимостью. Он с трудом приподнял руки, всем телом помогая преодолеть тяжесть, и рывком выскочил из группы, бросившись прямо к Дону. Охранники удивленно вскрикнули, а потом бросились за Симпсоном. Но остальные члены экипажа преградили им путь.

Симпсон уже достиг угла, но вдруг споткнулся и упал.

Дон прыгнул, чтобы помочь ему подняться, толкнул оказавшуюся рядом дверь. Она начала открываться, когда раздался тихий шипящий звук, и тело Симпсона обмякло и рухнуло на пол. Охранник, который выстрелил в дядю Дона, приблизился, поднял потерявшего сознание пленника, перекинул безжизненное тело Симпсона через плечо и вернулся к своим товарищам.

Дон хотел пойти за ними, но Маггинс остановил его, положив руку на плечо.

— Не делайте этого, Дон. Вы и так уже натворили бед. Пойдем дальше, иначе мне придется отключить и вас.

— Идем, — коротко, с горечью в голосе, согласился Дон. Идем, но неужели вы ожидали, что я буду спокойно стоять и смотреть, как дядю Эдди и моих друзей поведут на казнь или в тюрьму?

— Им не причинят вреда. Вы говорите, тюрьма. Может быть. Здесь не убивают людей. Они вообще никого не наказывают без крайней на то необходимости. По крайней мере, я никогда не слышал о том, чтобы кому-то сознательно причинили вред, — последние слова Маггинс произнес, впрочем, с некоторым сомнением в голосе.

Дон смотрел, как группа с «Тритона» и охранники скрылись за поворотом. После этого он позволил Маггинсу увести себя из холла, но возмущение и негодование жгли ему душу.

— У них нет никакого права…

— Может, и нет, — признал Маггинс. — Но, юноша, они не могут отпустить вас. Они просто вынуждены удержать вас здесь силой. Полагаю, они признаны узниками государства. Они слишком много знают, чтобы их можно было отпустить. И не стоит строить планы освобождения всей группы или индивидуального побега. Я уже говорил вам — это город, из которого нет возврата. Если сюда попали, здесь вы и останетесь!