"В.Климов (состав.). У нас на Иньве (Легенды, рассказы и повести коми-пермяцких писателей)" - читать интересную книгу автора

Степанко так и вздрогнул, лицо залилось румянцем, он не мог вымолвить
ни слова.
- Так, так, голубь. Ах ты, супоней!
С этими словами весовщик выскочил из-за стола, прихрамывая, побежал
куда-то. Через минуту он вернулся с девчонкой. Она держала в руке длинный
щуп, которым берут из мешков зерно на пробу. Девчонка тоже подозрительно и
недружелюбно глянула на Степанка и, когда весовщик поставил мешки на попа,
быстро взяла горох на пробу. Лаборантка ушла к себе, а Павел Федорович
пробовал горошины на зуб, ссыпал их с ладони на ладонь, даже на свет
посмотрел. Степанко не знал, что и подумать.
- Я, дяденька, не взял ни одной горошины, - вымолвил наконец.
- Ладно, ладно, сейчас все узнаем. Доподлинно уточним. Если взял -
тюрьма, если нет - честь и хвала тебе. Приехал вчерась вечером из вашего
Лобана один мазурик, так сперва тоже бился: "Не трогал, не взял". А когда
произвели анализ...
- Кто такой? Митюбаран?
- Митькой вроде бы кличут. Слямзил, супостат, с полпуда, а в мешок
налил воды и думает, так оно и надо. Горох разбух - даже весу больше
первоначального стало. Но меня не проведешь. Не тот воробей. Разоблачили
лешака.
Степанко тяжело опустился на весы, поник. Вот оно как получается.
Из-за него, глупого барана, и на честного человека подозрение. А что, если
анализ получится неверный? Девушка, надо полагать, еще неопытная
лаборантка, запросто может все напутать...
- Где он сейчас? - спросил весовщика.
- А сушит горох-то. Вон там, за складами.
Худо все вышло, ой как худо! Митюбарану сейчас несдобровать.
Запыхавшись, прибежала девушка, подала кладовщику бумажку.
- Хороший горох, не испорченный, - сказала она.
Со Степанкиных плеч скатилась глыба. Он проворно завязал мешки и,
когда весовщик выдал квитанцию, хотел тотчас убраться прочь. Но
женщина-начальница крепко пожала ему руку, сказала важно:
- Молодец, парень. Вовремя успел. Горох сегодня же будет на станции.
- Молодец! - сказал и весовщик. - Не сердись, брат. Служба моя такая:
все проверять надо. А что, Анна Ивановна, не выдать ли ему немного хлеба?
По глазам вижу, голодный он. А дорога до дому - ой, ой! - сто километров.
Как доберется...
- Ужо пусть зайдет в контору, выдадим сколько-нибудь.
В груди у Степана все пело. От волнения он не смог даже вымолвить ни
слова. Знал одно: что бы там ни случилось, а городской хлеб привезет
домой, угостит брата и сестру. То-то обрадуются, сопливые!
К навесу подошла машина, грузчики - раз, раз - побросали Степанкины
мешки в кузов, и машина, тяжело урча, вышла обратно на дорогу. Пройдет
несколько часов, и машины будут на станции. Там мешки перегрузят в вагоны
и моментально довезут до фронта. Солдаты будут сыты.
Степанко ликовал.


КРАЙ МОЙ МИЛЫЙ
______________________________