"Светлана Климова. Подражание королю [D]" - читать интересную книгу автора

жертвы, которая, похоже, водилась с бомжами и при себе никаких документов
не имела. Со второй было проще - ее опознали жильцы, местный участковый
дотошно прочесал весь микрорайон, но женщина оказалась совершенно
одинокой, и ее смертью никто не заинтересовался, кроме соседей. Дело
повисло. Оставалось ждать следующих шагов Дровосека, как кто-то окрестил
этого олигофрена.
В конце концов, уже после объединения всех трех эпизодов в одно дело,
городское УВД проснулось и выползло в эфир на местных телеканалах,
предъявив народу сильно отретушированные фотографии голов, и невнятно
попросило помощи тех, кто знал жертвы, не сообщив, однако, о характере
преступлений. Разумеется, изображение предпринимателя и мецената
Капитолины Шебуевой в обращении не фигурировало.
Результат, однако, и после этого остался нулевым. В довершение всех
бедствий маньяк бесповоротно отравил мне последние недели практики в
прокуратуре.
Вместо того чтобы появляться там два раза в неделю, как и полагалось
бы заурядному студенту пятого курса юридического, а в остальное время
сидеть дома, передирая для отчета всякие там протоколы изъятия и
постановления о привлечении в качестве гражданского ответчика, я оказался
в самой гуще событий и трудился не разгибаясь с утра до позднего вечера.
Погубил меня, как водится, длинный язык. Я проболтался руководителю
практики, что довольно сносно печатаю на машинке и владею компьютерной
грамотой, и был за это жестоко наказан. Вся документация специальной
следственной группы по делу о тройном убийстве обрушилась на меня, как
плита перекрытия при землетрясении. Я был придан в качестве "технического
персонала" спецгруппе и получил все шансы обзавестись любой из
профессиональных болезней машинисток и компьютерных наборщиков - от
геморроя до туннельного кистевого синдрома, И во всех этих мегабайтах
текстов, которыми я засорял свои мозги, смысла содержалось не больше, чем
в упомянутой железобетонной плите, потому что наш парень по всем
параметрам переигрывал следствие. В его действиях не усматривалось явных
мотивов. Он мог остановиться и на месяцы и годы лечь на дно, как нередко
поступают серийные убийцы, и тогда достать его не было бы никакой
возможности. Он был, так сказать, логически неуязвим, потому что его
логика отличалась от логики следствия примерно так, как новенький
"феррари" от велосипеда "Украина".
К тому же он ни разу не ошибся, потому что принадлежал к тому типу
убийц, которых называют "организованными". Это означало, что он вел вполне
нормальный образ жизни, был опрятен и собран, обладал довольно высоким
интеллектом, был контактен и способен вызвать симпатию. Статистически к
этой разновидности относятся люди не старше тридцати пяти. И самое главное
- ни один из них не останавливается до тех пор, пока им не помешают,
потому что потребность убивать у них равносильна потребности обычного
человека в воде. При этом никакой ненависти к своим жертвам они не
испытывают; убийство для них - всего лишь способ разрешения собственных
внутренних проблем.
Но мне-то от этого легче не становилось. После случая с Капитолиной
производство бумаг в прокуратуре достигло неслыханных масштабов, я
зашивался; к тому же на мне висела работа, суточные дежурства, что
называется "сутки-трое", и мне приходилось без конца изворачиваться и