"Владимир Клименко. Тень вечности" - читать интересную книгу автора

жадно запоминая каждую деталь, и тут же похолодел спиной от ужаса. Он
обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как желтые рысьи глаза хагана
остановились на нем, словно Чингис был Вием и ему оставалось произнести
только короткую фразу: "Вот он!".
И земля закачалась, когда один из нукеров...


Дался ему этот Чингис! Владимир резко привстал с постели и чуть не
ударился головой о табурет. Ах, да, он же ночевал на кухне!
Посмотрел на часы - всего семь, значит, спал часа четыре, не больше, а
чувствовал себя совсем бодро, несмотря на кошмарный сон.
Чингис. Тэмуджин, наводящий ужас. Бредятина какая! Другим девушки снятся,
а ему Чингис. Вот бы психоаналитику рассказать. Если врач исповедует еще и
фрейдизм, не миновать сексопаталогического диагноза.
Семья Тюриных проснулась почти одновременно с Дибровым. Тот еще лежал,
закинув руки за голову, и рассматривал солнечное пятно, колеблющееся на
потолке вместе с колыханием листьев, когда в комнате раздался треск
будильника.
Андрей хоть и говорил ночью, что на работу пойдет попозже, торопливо
позавтракал и помчался в офис. Татьяна повела сына в детский сад, а
Диброву вручили ключ от квартиры и велели чувствовать себя как дома.
Оставшись один, он побродил по комнате, полистал книги со стеллажей,
составлявших основную мебель. Ни шиша Андрей не нажил за эти годы.
Библиотека, конечно, вещь хорошая, а где же все те вещи, что создают
мещанский уют - хрусталь, ковры, кожаные диваны. Да и не поместятся диваны
в однокомнатной квартире - не на балкон же их ставить.
Дибров подумал, что как-то недоучел тот момент, что друзья окажутся
занятыми. Это он в отпуске, который сам себе и назначил, - магазинчик в
подвале остался на руках напарника, - а другие вкалывают по мере сил и
возможностей. Торчать весь день взаперти не имеет смысла, надо что-то
предпринимать.
Господи, какой же он осел! Ведь и приехал-то, можно сказать, в основном
из-за Валентина. Так почему бы не навестить для начала Ларису, его жену?
Дворниковы жили в старой части города. На остановке, чувствуя себя
довольно глупо, Дибров стал расспрашивать, каким транспортом туда можно
добраться. Номера автобусов и троллейбусов переменились.
Полный и обстоятельный татарин в рубашке с короткими рукавами и в шляпе
преисполнился чувством ответственности и начал до того подробно
рассказывать Диброву маршрут, что тот совсем запутался. В конце концов,
рассмотрев на трафарете троллейбуса надпись конечной - "Телецентр", он
спасся от нежданного благодетеля бегством.
Свернув с проспекта, троллейбус помчался под уклон, потом запетлял по
старым узким улицам, с трудом разъезжаясь со встречным транспортом. Дибров
жадно смотрел в окно.
Вот здесь он еще школьником гулял со своей первой подружкой, ходили
забирать ее младшую сестру из детского сада, а по пути забегали в
подворотни и неистово целовались, так что потом болели губы. А вот
магазинчик "Химреактивы", остался на старом месте. Сюда он часто
заглядывал, когда увлекся фотографией. А в этом доме жил когда-то лучший
друг Славка, нелепо погибший в девятнадцать лет.