"Михаил Клименко. Отчего бывает радуга (Авт.сб. "Ледяной телескоп")" - читать интересную книгу автора

достается. А у тебя что-то...
- Слушай, Борис! - смеясь, сказал вдруг Вадим. - По-моему, он нам
заливает с этим цветом, а? Ведь ерунда все-таки! А? Вот я знаю, есть такое
в химии - таутомерия. Вроде бы одно и то же, да не одно и то же! Например,
искусственные витамины и естественные. Слово "таутомерия" происходит от
греческого "тауто" - "тот же самый". То же самое что-то у Кости и с его
тау-цветом! Выдумал же: видит цвет, какого другие и не знают!
- А давно стряслось-то у тебя это, старик? - сочувственно спросил меня
Борис.
- Дней семь назад. В деревне... Из-за свиньи. В полдень была сильнейшая
гроза. А после грозы я вышел во двор...
В отдел быстро вошел директор.
- Здравствуйте! Где Дымкин? Ага! И тут всех развлекает.
Воцарилось тягостное молчание.
- Павел Иванович, - глядя в окно, замогильным голосом проговорила Эмма,
- у Дымкина дальтонизм.
- Луконина, хватит!
- Ну чего хватит, Павел Иванович!
- Глупо все, конечно, получилось, - тихо проговорил я. - Я расскажу.
Когда в конце отпуска я был в деревне...
- Расскажите, Дымкин, поподробнее. Вот денек незаметно и пройдет.
Оторвавшись от вертушки Максвелла, выпрямившись, очень смело взглянув
на директора, Вадим Мильчин сказал:
- Павел Иванович, насколько я понял, у Кости не дальтонизм, а полная
цветослепота. Если не считать неизвестный людям цвет тау...
- А, и ты туда! - тоном приятно удивленного человека произнес директор.
- Вы посмотрите, какой стал? Цвет тау!..
- И надо сначала разобраться во всем, - выкрикнул Вадим, - а потом
уж!..
- Ну, Костя! - едва ли не сквозь слезы сказала Луконина. - Ну ты-то
хоть что-нибудь скажи!.. Павел Иванович, он в отпуске был. И в деревне у
него началась эта цветослепота из-за семьи.
- Так ты, Дымкин, женат? - удивился директор.
- Не из-за семьи, - резко сказал я, - а из-за свиньи! И вообще я
увольняюсь... Не могу работать.
- Гм!.. - Директор высоко поднял свои густые брови и плотно сжал губы.
С секунду подумал и спросил: - Из-за свиньи, значит? Это кого ж вы свиньей
называете, Дымкин? Так, были в деревне, поскандалили с кем-то вот так же,
как с Ниготковым, и назвали человека свиньей? Возможно, и это надо будет
выяснить.
- Все не так... - сказал я, хмурясь.
- Возможно! - Павел Иванович сел на табурет. - Думаю, что не так. Рад
бы думать! Но из чего это видно?!. А вижу другое: вы, Дымкин, сегодня
наговорили Диомиду Велимировичу таких грубостей, что он вынужден был уйти
домой. И только по его просьбе мы не стали вызывать "скорую". И конечно,
за такие вещи вам придется ответить. Даже если у вас и были какие-то
причины и основания высказать Ниготкову свою неприязнь.
- Ну что ж, Павел Иванович, - сказал я. - Ответ так ответ.
- Все знаете, - подымаясь, спросил директор, - что сегодня
художественный совет будет не в три тридцать, как обычно, а в половине