"Том Клэнси, Стив Печеник. Зеркальное отражение ("Оперативный центр" #2) " - читать интересную книгу автора

пропустила Роджерса только после того, как тот назвал ей пароль. Опцентр
предпочел допотопных и значительно более дешевых часовых, окликающих всех
посетителей: "Кто идет?", отказавшись от сложных высокотехнологичных систем
безопасности, которые были развернуты в других ведомствах. Бывали случаи,
что ключи, основанные на отпечатках пальцев, вскрывали посредством
специальных перчаток, на которых лазером с помощью компьютера наносился
нужный папиллярный узор, а синтезаторы речи обманывали детектор
распознавания голоса. Хотя женщина-часовой видела Роджерса почти каждый день
на протяжении вот уже полугода, и тот знал, как зовут ее мужа и детей, она
не пропустила бы его, если бы он не назвал пароль. Если же первый
заместитель директора попытался бы проникнуть в центр без пароля, его бы
задержали. И в том случае, если бы он оказал сопротивление, его могли бы
даже застрелить. В Опцентре исполнительность, точность и патриотизм значили
больше, чем дружба.
Оказавшись в самом сердце Опцентра, получившем прозвище "стойло",
Роджерс прошел через лабиринт огороженных закутков, в которых сосредоточенно
работали аналитики. В отличие от кабинетов наверху, эти помещения имели
прямой доступ к самым разным источникам разведывательной информации, начиная
от выведенных на орбиту специальных спутников и до непосредственного
контакта с агентами во всех уголках земного шара. В центре шутили, что
полные и совершенные базы данных позволяют предсказать с точностью до одной
тонны, какой урожай риса будет собран в Бангладеш через пять лет.
В отсутствие Худа Роджерс занял кабинет директора. Этот кабинет
размещался непосредственно рядом с залом совещаний, любовно прозванным
"баком". "Бак" был окружен стеной электромагнитных импульсов, которая
полностью исключала возможность подслушивания с использованием электронных
средств. Ходили слухи, что сверхкороткие волны также приводят к бесплодию и
психическому расстройству. Главный психолог центра Лиз Гордон полушутя
заявила, что этим излучением объясняется значительная часть странностей,
происходящих в этих стенах.
Бодрый и полный энергии, несмотря на то что за плечами остался
субботний вечер, Роджерс ввел кодовую комбинацию на клавиатуре у двери в
кабинет Худа. Дверь распахнулась, в кабинете вспыхнул свет, и впервые за
шесть месяцев на лице у Роджерса появилась удовлетворенная улыбка. Наконец
он вступил в командование Опцентром.
Роджерс отдавал себе отчет, что он относится к своему непосредственному
начальнику не совсем справедливо. У него было собственное логово - на
"материнской" стороне, как выразилась Анна Фаррис. Но директор Худ -
неплохой человек. Он болеет душой за дело и, что гораздо важнее, он очень
талантливый руководитель. Именно он придумал эффективный способ распределять
ответственность между своими относительно автономными заместителями: Мартой
Маколл, Лоуэллом Коффи младшим, Мэттом Столлом и Анной Фаррис. Однако
Роджерс все больше и больше приходил к выводу, что Опцентр должен
подчиняться воле одного человека - как это было с ФБР при Гувере*. И этот
человек, перед тем как начать действовать, не должен бежать за советом в ЦРУ
или Совет национальной безопасности, а, наоборот, лишь сообщать в другие
ведомства о случившемся, ставить их перед фактом. С трудом рассеяв угрозу
новой войны в Корее и бомбардировок Японии, Роджерс укрепился в мысли, что
Опцентру надлежит действовать более агрессивно, а не довольствоваться
реакцией на уже свершившиеся события.