"Том Клэнси. Охота за "Красным октябрем"" - читать интересную книгу автора

Оба офицера - и Рамиус и Комаров - не сдержали улыбки. Вот ведь сукин сын,
подумал капитан, он еще осмелился сказать в присутствии моих подчиненных, что
якобы имеет право судить о моей профессиональной подготовке как командира
корабля! А сам и с резиновым плотом в тихую погоду не управится! Жаль, что ты
не доживешь до времени, когда тебе пришлось бы взять свои слова обратно,
товарищ замполит, и провести остаток дней за совершенную ошибку в ГУЛАГе.
Пожалуй, ради этого стоило бы сохранить тебе жизнь.
Через несколько минут волнение усилилось, и подлодка начала переваливаться
с борта на борт. На высоте рубки качка ощущалась еще сильнее, и Путин нашел
предлог, чтобы поспешно спуститься вниз. Сухопутная крыса. Рамиус переглянулся
с Комаровым, который глазами улыбнулся в ответ. Их молчаливое презрение к
замполиту свидетельствовало о не слишком большой приверженности к советскому
образу мыслей.
Следующий час плавания промелькнул быстро. По мере приближения к открытому
морю волнение увеличивалось и сопровождающий их ледокол теперь уже бросало на
волнах. Рамиус с интересом наблюдал за "Пургой". Ему не доводилось плавать на
ледоколах, вся его служба прошла на подводных лодках - здесь было комфортнее,
хотя и опасней. Впрочем, он привык к опасности, и теперь многолетний опыт
сослужит ему свою службу.
- Вижу бакен, товарищ командир, - произнес Комаров, указывая направление.
Красный зажженный бакен раскачивался на волнах.
- Центральный пост, сообщите глубину, - произнес Рамиус в трубку телефона.
- Сто метров под килем, товарищ командир.
- Увеличить обороты до двух третей, лево руля десять градусов. - Рамиус
посмотрел на Комарова. - Сообщи на "Пургу" о перемене курса и проследи, чтобы
они не повернули в нашу сторону.
Комаров взял маленький фонарь-мигалку и просигналил на ледокол. Подводный
ракетоносец начал медленно увеличивать скорость, преодолевая инерцию своей
огромной массы в тридцать тысяч тонн. Наконец мощные двигатели разогнали
"Красный Октябрь", и вода, рассекаемая форштевнем, образовала трехметровую
пенящуюся арку; волны от нее перекатывались через палубу, разбиваясь об
отвесную стену рубки. "Пурга" отвернула вправо, уступая путь ракетоносцу.
Рамиус посмотрел в сторону кормы на отвесные утесы Кольского залива.
Тысячелетия назад они обрели такую форму под безжалостным напором гигантских
ледников. Сколько раз за двадцать лет службы на Краснознаменном Северном флоте
доводилось ему смотреть на этот широкий залив с его скалистыми берегами? Сейчас
он видит их в последний раз. Так или иначе он не вернется обратно. Что ждет его
впереди? Рамиус откровенно признался себе, что это его не особенно волнует.
Может быть, то, что говорила ему в детстве бабушка о Боге и вознаграждении за
честно прожитую жизнь, действительно правда. Он очень надеялся на это; как было
бы замечательно, если бы Наталья не ушла навсегда. Как бы ни сложилось теперь,
пути назад нет. В последнем мешке с почтой, переданном на берег перед самым
выходом в море, он оставил письмо. Возврат теперь исключен.
- Комаров, просигналь на "Пургу": погружаемся в... - капитан посмотрел на
часы, - в тринадцать двадцать. Операция "Октябрьский мороз" начинается в
соответствии с графиком. Можете приступать к другим обязанностям. Вернемся в
назначенный срок.
Комаров передал сообщение на ледокол, нажимая на кнопку сигнального
прожектора. Оттуда мигом последовал ответ, и Рамиус без помощи сигнальщика
прочитал световые вспышки: ЕСЛИ ТОЛЬКО КИТЫ НЕ СХАРЧАТ ВАС. СЧАСТЛИВОГО ПУТИ,