"Том Клэнси, Мартин Гринберг "Игры во власть: политика" [B]" - читать интересную книгу автора

в пластик, и передала ее мужчине.
- Немедленно замените имя и фотографию, - приказала женщина. - И чтобы
ларек был готов сегодня вечером.
- Все будет сделано.
- И чтобы без промедления, - добавила она. -У нас меньше трех дней.
- Не беспокойтесь, с этим не будет никаких проблем.
Джилея вздрогнула и обхватила себя руками.
- Здесь дьявольски холодно. Как вы терпите это?
Мужчина кивнул в сторону автофургона и ухмыльнyлcя.
- При холоде работается лучше, - ответил он.

Глава 13

Самые разные места 31 декабря 1999 года

До выхода в эфир оставалось всего несколько минут, а Аркадий Педаченко все
еще не решил как ему начать свою еженедельную телевизионную программу.
Разумеется, это не имело никакого отношения к ее форме или плохой подготовке.
Каждая передача всегда начиналась с того, что он, сидя перед телевизионными
камерами, излагал свою точку зрения на происходящее. Затем зрители звонили и
задавали вопросы, что давало Педаченко возможность свободно общаться с
аудиторией, словно разговаривая с людьми. Считалось, что звонили самые разные
зрители без разбора, однако на самом деле вопросы и комментарии были почти
всегда заранее подготовлены и поступали в телестудию от его сотрудников,
сидящих у телефонов. Вторая половина передачи посвящалась беседам с видными
политическими и общественными деятелями.
Нет, дело было не в форме передачи. Педаченко больше всего дорожил ее
структурой и не любил отклоняться от заранее подготовленного и опробованного
текста. Не приходилось сомневаться и в ее содержании, потому что вступительное
заявление было уже введено в компьютер и появится сразу после начала на
"бегущей строке" перед столом, за которым сидел Педаченко. Да и гость
сегодняшней программы, генерал Павел Ильич Бродин из российских ВВС уже приехал
в студию точно вовремя и готовился сейчас к появлению перед камерами в "зеленой
комнате", как называли ее режиссеры.
Проблема заключалась скорее в стиле, в тоне передачи - вот что занимало
сейчас Педаченко. Стоит ему начать свой комментарий в резком критическом тоне,
к которому он прибегал обычно или выбрать более мягкую, рассудительную форму?
Его советники из средств массовой информации предлагали второе, говорили о том,
что ему следует избегать всего, что может быть истолковано как пессимизм в
такое время, когда телезрители испытывали подъем духа в связи с успехом,
достигнутым Стариновым в Америке, и стремились забыть о своих лишениях. Им
отчаянно хотелось услышать слова ободрения от государственных деятелей. С
другой стороны, разве может быть более благоприятный момент, чем канун нового
тысячелетия, чтобы воздействовать на эмоции гигантской аудитории? Напомнить
зрителям о пороках интернационализма и промахах правительственной политики,
унаследованных Стариновым прямо от Ельцина? Предстать перед ними единственным
человеком, способным возглавить страну и спасти ее от катастрофы в такой
критический момент истории?
Педаченко задумался. Ему не хотелось упускать столь благоприятную
возможность, но, может быть, действительно следует проявить определенную