"Том Клэнси, Лэрри Бонд "Красный шторм поднимается" [B]" - читать интересную книгу автора

власть намного превышала полномочия аналогичных руководителей западных
государств. Они не несли ответственности ни перед кем - ни перед Центральным
Комитетом Коммунистической Партии, ни перед Верховным Советом и, уж конечно, ни
перед населением собственной страны. На протяжении многих лет эти люди не
ходили по улицам Москвы, а только ездили в огромных лимузинах ручной сборки с
водителями за рулем в свои роскошные московские квартиры или в пожалованные им
государственные дачи в изолированных лесах под Москвой. Они совершали покупки -
если у них возникало такое желание - в охраняемых сотрудниками КГБ специальных
магазинах, предназначенных для партийной и государственной элиты, и
обслуживались врачами в элитарных спецбольницах. И благодаря всему этому они
считали себя хозяевами своей судьбы.
Лишь сейчас эти люди начали понимать, что они, как и все остальные
смертные, тоже вынуждены подчиняться року и их личное неограниченное могущество
бессильно перед ним.
Их окружала огромная страна, жители которой недоедали, ютились в плохих
жилищах, а единственное, в чем народ не испытывал недостатка, были вездесущие
плакаты и лозунги, восхваляющие Прогресс и Солидарность. Сергетов знал, что
некоторые из сидящих за столом и впрямь верили этим лозунгам. Иногда даже он
верил в них сам, отдавая дань идеалам своей юности. Но советский прогресс не
мог накормить людей, и как долго будут верить в собственную солидарность народы
этой великой страны, вынужденные голодать, терпеть холод и сидеть в темноте?
Неужели всегда их сердца будет согревать гордость от мысли о ядерных ракетах,
скрытых в сибирских лесах? Или от мысли о тысячах танков и пушек, выпускаемых
каждый год? Разве, глядя на небо, они будут испытывать вдохновение от того, что
на околоземной орбите летает космическая станция "Салют"? А вдруг на смену
этому возникнет мысль о том, чем питается элита, повелевающая их судьбами? Не
прошло и года с тех пор, как Сергетов возглавлял Ленинградскую партийную
организацию; он всегда внимательно выслушивал своих подчиненных, которые
рассказывали об анекдотах и недовольном ворчании в очередях, что выстраивались
за двумя буханками хлеба, или зубной пастой, или обувью. Даже в то время он
чувствовал себя изолированным от суровой реальности, которой жила страна, и
нередко ему в голову приходила мысль: а вдруг наступит момент, когда гнет,
испытываемый простым рабочим, покажется этому рабочему слишком тяжким? Как
узнает об этом он, глава партийной организации огромного города, возглавляющий
марш народа к сияющим вершинам коммунизма? Как он узнает об этом теперь? А
сумеют ли узнать об этом другие члены Политбюро, старше его возрастом?
Народ - так называли они, употребляя существительное мужского рода,
население страны, которое тем не менее насиловали во всех отношениях; массы,
безликое сборище людей - мужчин и женщин, - трудящихся каждодневно в Москве и
по всей стране на заводах и в колхозах, скрывающих свои мысли за бесстрастными
масками неулыбчивых лиц. Члены Политбюро убеждали себя, что эти рабочие и
крестьяне не скупились на всю эту роскошь, окружающую их руководителей, потому
что на плечах этих руководителей лежала ответственность за судьбы страны. В
конце концов, жизнь народа действительно постепенно улучшалась. Таким было
соглашение между членами Политбюро на самом верху и бесчисленными массами на
дне. Однако этот договор вот-вот будет разорван - и что произойдет тогда?
Николай второй не сумел заглянуть в будущее. Люди, сидящие в этой комнате,
считали, что им это удастся. Министр обороны нарушил тишину:
- Нам нужна нефть. Все очень просто. Недостаток нефти должен быть
восполнен. Альтернативой станет развал народного хозяйства, голодный народ и