"Андрей Кивинов. Дублёр." - читать интересную книгу автора

корреспондент ограничился дифирамбами текущей политике Главка,
направленной на очистку рядов.
Любимов скомкал газету и выкинул ее в ведро.


Три дня прошли в тщетных попытках узнать что-либо новое. Два дня из них
выпали на выходные, в которые вообще невозможно что-либо узнать.
В оперчасть "Крестов" Валера звонить не рискнул, даже знакомым ребятам.
Если история с арестом запланирована наверху, то и оперчасть получила
соответствующие указания. Олега наверняка поместили в "ментовскую" камеру,
ментов обязаны содержать отдельно.
Материалы по территории Олега Бородин отписывал Любимову, ему же
приходилось тянуть "детскую" линию, опер по детям гулял в отпуске. Плюс
дежурства по заявлениям. Шея в мыле, одним словом. Валера не стонал, хотя
рабочий день затягивался до десяти вечера. Мысль о том, как помочь Олегу,
постоянно сверлила мозг. Опер еще раз поговорил с Бородиным. Михалыч все
понимал, пообещал пробить тему через знакомых в горпрокуратуре, хотя тоже,
как и Любимов, был уверен, что арест Степанова не был инициативой
прокуратуры.
В любом случае Валера понимал, что без разговора с Олегом попавшему в
беду другу не помочь. Но попасть в "Кресты" еще сложнее, чем во внутреннюю
тюрьму. Тем более сейчас, когда после нескольких попыток бегства
заключенных режим охраны был многократно усилен. Хотя нет, попасть туда
легко - имея на руках разрешение следователя. Но следователь, само собой,
пошлет подальше. Подделать допуск?
Нереально. А влететь, наоборот, запросто.
Стоп, стоп... Разрешение. Олег как-то рассказывал, что, зная один
фокус, в "Кресты" может попасть практически любой. Он как в воду глядел.
Тихо, тихо, спокойно...
"Для начала получается от любого следователя - неважно, по какому делу,
- разрешение на допрос совершенно другого лица. Такое разрешение любой
знакомый следак выпишет без проблем и даже не спросит зачем. С этим
мандатом я попадаю в "Кресты", там его отдаю, а взамен получаю талон на
привод лица. И этот талон заполняю снова... Только вписываю туда данные
Олега. Подмену, конечно, могут заметить, но другим путем с Олегом не
перебазарить. А засыплюсь, что ж, отоврусь как-нибудь. Из органов не
уволят".
Валерка вылез из-за стола и принялся ходить из угла в угол. "Нашим пока
ничего говорить не буду, лишние уши - лишние проблемы. Бумагу достану
завтра и завтра же рвану. Ничего, Олежек, мы еще обломаем кое-кому малину.
С операми повоевать приспичило... Бог в помощь, ребята, Бог в помощь".


Утром Валера отсветился на работе, заехал в следственный отдел, получил
безо всяких проволочек мандат и рванул на Арсенальную набережную.
Симпатичное здание из красного кирпича, обвешанное уродливыми зелеными
сетками, выходило окнами прямо на Неву. Сетки вешались, чтобы хитрые
заключенные не стрелялись в окна "малявами". "Малявами" те все равно
стрелялись, бумажки, свернутые в миниатюрные ракетки, перелетали через
забор тюрьмы и приземлялись на набережной, где их и собирали