"Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь (Роман о Каменном лесе)" - читать интересную книгу автора

вулх, одного я, а еще один успел вытащить из-под ребра мой метательный нож и
умер сам. Ну, то есть тоже от моей руки, но не сразу. Он прополз еще с
десяток шагов, умирая. Я с трудом вынула гурунарский нож из его окоченевших
пальцев, и мне задним числом стало не по себе.
Шестеро разбойников, злобных и упрямых, как крысы. Которые до самой
смерти пытаются нанести противнику удар. Мда-а, теперь я знаю не понаслышке,
какие люди живут в Диких землях. Одна бы я с этими шестерыми могла и не
управиться. Уложила бы двоих-троих, была бы ранена, оказалась бы в плену...
убить-то они меня сразу не убили бы, решили бы сначала это...
попользоваться. Синим утром их, конечно, ждала бы неприятная неожиданность -
да и кому ж приятно вместо раненой и связанной девки узреть целехонькую и
свободную от пут карсу? Но до заката Четтана мне бы приходилось несладко...
В общем, спасибо вулху.
Пять трупов я обыскала, и не обнаружила ничего полезного. Признаться, я
надеялась найти у кого-нибудь в поясе или за пазухой что-то вроде
путеводного пергамента или дощечки с обозначением хотя бы некоторых дорог и
деревень. Разбойники, конечно, эти места и так знали - но вот у торговых
людей, нападениями на которых они, судя по всему, промышляли, путевые
рисунки вполне могли быть. А раз могли быть, то разбойники их отобрали бы
вместе со всем остальным - или я ничего не смыслю в этих людишках. Но
никаких рисунков я не нашла.
Впрочем, оставался еще один труп - того самого разбойника с мечом,
которого вулх загрыз у меня на глазах.
Я с сожалением оглядела затоптанный ельничек, где разыгралась последняя
схватка. Сломанные елочки мне было по-настоящему жаль - в отличие от убитых
людей.
Судя по одежде, а особенно - по добротным сапогам, этот разбойник был
главарем. Труп лежал на левом боку, и подстилка из хвои прошлого круга под
его головой потемнела от впитавшейся крови. Я ногой перевернула мертвеца на
спину.
Тьма и демоны! Когда мерзавец напал на меня, я, понятное дело, смотрела
в основном на его меч. А теперь я увидела ножны от этого меча и тихо ахнула.
Если бы на стол в доме Беша вместо общих глиняных лоханей поставили
каждому серебряную тарелку, тарелки смотрелись бы не так дико, как эти
ножны. На трупе лесного разбойника они выглядели неуместными до нелепости.
Я развязала ремешки, которыми ножны крепились к поясу, и дивная вещь
оказалась у меня в руках. Я повертела ножны так и эдак, любуясь работой
неизвестного мастера. Провела пальцем по бархатистой коже. Луч Четтана
проник сквозь листву, вспыхнул пронзительно-красным на металлической оковке
ножен и бросил яркие блики на сдержанный коричневый тон кожи.
Я потянулась за лежащим тут же мечом и сразу поняла, что ошиблась -
меч, с которым набросился на меня разбойник, не имел никакого отношения к
этим ножнам. Это был грубый восточный клинок, размерами короче и шире ножен.
Судя по царапинам на крестовине, его вообще носили просто в кольце у пояса.
Оковка у ножен была необычная. Каждому из трех стальных колец,
охватывавших ножны, сопутствовало такой же ширины серебряное. Стальные
кольца были совершенно гладкими, серебряные же покрывала тонкая резьба. В
узорах странным образом сплетались листья дуба, клена и винограда;
незнакомые мне символы, среди которых главенствовал круг; цепочки звериных и
человеческих следов. Каждое из колец несло свой собственный рисунок.