"Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь (Роман о Каменном лесе)" - читать интересную книгу автора

открываются...
Впрочем, хозяин таверны мог жить по красному циклу и открывать свое
заведение только с восходом Четтана, красного солнца. Тогда он - законченный
олух и никудышний делец, потому что у умного дельца таверна не закрывалась
бы вообще. Ведь в мире и в этом городке полно людей живущих по синему циклу
Меара, и не меньше, верно, живущих по красному.
Покачав головой, путник свернул на улицу, ведущую к центру, и зашагал в
направлении главной площади. Шум и гомон катились ему навстречу.
Толпу путник заметил спустя несколько минут. Плотное кольцо
разгоряченных людей сомкнулось вокруг нескольких тесно стоящих домов.
Двигались люди стремительно и слаженно, сжимая в руках ножи, копья, топоры,
а то и просто палки. В толпе виднелись лиловые балахоны Чистых братьев.
- Быстрее! Окружайте, не то снова прорвется!
- Хомма, наверх!
- Тьма, не по ногам же!
- Мать, с дороги, затопчут!
- Вон он, вон, за забором!
Громкий разбойничий свист, от которого заложило уши.
Путник уже понял, что происходит, и это его явно не радовало.
Прищурившись, он вгляделся.
Одинокая юркая фигурка перемахнула через невысокую плетеную ограду,
метнулась вдоль ряда приземистых сарайчиков и свернула за угол, исчезнув на
миг из поля зрения. Всего на миг, потому что почти сразу она показалась
вновь: за углом, очевидно, поджидали охваченные охотничьим азартом
загонщики. Затравлено озираясь, фигурка вернулась к сараям и едва не
наткнулась на такую же источающую ненависть шеренгу.
Ненависть толпы путник ощутил даже на расстоянии.
Фигурка, вышибив с неожиданной легкостью дверь сарая, канула в
синеватый полумрак - в сарае, конечно же, не было окон.
- Хомма, давай факелы!
- Не могу, они внизу, - крикнул человечек с крыши соседнего дома,
взмахнув кривым хадасским клинком.
- Вот, вот факелы!
- Огня!
Две шеренги сомкнулись перед сараем с отворенной дверью. Беглец
оказался в кольце. Несколько человек с пылающими факелами в руках сунулись в
сарай, но свирепый рев перекрыл гомон толпы, и их вышвырнуло наружу, словно
пробку из бутылки с игристым джурайским вином.
- Тьма! Поджигай, поджигай, Рута!
Пронзительный женский голос с нотками истерики выплеснулся из толпы:
- Ой, миленькие, не жгите, это ж мой сарай!
- Отстань, мамаша, построим новый...
- Там же мука! И курта вся там, у меня ж дети с голоду помрут!
Пламя уже лизало бревенчатый бок сарая. Обезумевшую женщину, кинувшуюся
прямо в огонь, подхватили под руки, она все продолжала вырываться и
голосить, но стенания ее заглушались ревом толпы и гулом пламени.
Беглец внезапно появился на крыше сарая; толпа взревела с новой силой.
Жадные языки освобожденного пламени рвались в небо, окрашивая его в
красноватый цвет. Как раз вовремя - навстречу восходящему красному светилу.
Бесцельно покружив по крыше, беглец вдруг разогнался и, перемахнув