"Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь (Роман о Каменном лесе)" - читать интересную книгу автора

этого тоже хочется выть, потому что я всегда наедине со своими страхами и
своим одиночеством - наследием, данным мне родителями-зверьми. Которых я,
кстати, совершенно не помню.
Потом мне рассказали в Храггах - тайной деревне, где жили только
вулхи-оборотни - что однажды утром обнаружили меня в одном из домов.
Хозяева, здоровенный усатый дядька по имени Жош и его жена Накуста,
добрейшие люди, каких я когда либо знал, сразу стали относиться ко мне, как
к сыну. Ну, я сказал - люди, но понятно, что они были оборотнями. Как и я.
Наверное, настоящие родители, увидев, что едва взошел Четтан, младенец в
люльке превратился в волчонка, отнесли меня в лес. А взрослые вулхи
подобрали меня и увели в свою деревню. Мораном меня назвала Накуста. Она с
улыбкой рассказывала, с каким удивлением они с Жошем рассматривали щенячьи
следы у дома в самый первый синий день. А потом нашли меня в доме - сладко
спящим под лавкой, на мохнатой шкуре истинного вулха.
Каждый оборотень страдает от вынужденного беспамятства. У нас ведь, по
сути, отобрана половина жизни, да и ту половину, что остается, жизнью можно
назвать лишь спьяну. Разве это жизнь - вечные прятки и вечный страх?
Однако, что-то я размяк.
В тот день я был угрюм с утра, потому что сосед, увидев меня, радостно
сообщил, что в пригородной деревушке затравили молодого вулха. Радости мне
это не добавило, в Дренгерте я провел уже достаточно времени, и именно тогда
впервые серьезно задумался о переезде в какой-нибудь другой город. Дело было
привычное, я прекрасно представлял, что нужно еще будет основательно
готовиться. А главное - выдумать серьезный повод. Потому что переезд без
повода, да еще вскоре после охоты на вулха тут же заставит задуматься Чистых
братьев, а им только дай повод задуматься. Хмуро выслушав соседа, я побрел в
таверну "Маленькая карса". Место еще то, скажу я вам, но там всегда подавали
прекрасное пиво, а для меня это много значит. В общем, жую оленину, пью
черное, и размышляю о своей скотской жизни.
Старик возник будто из воздуха, но нельзя сказать, что он застиг меня
врасплох.
- Привет, Талгорм. Привет, Молчун.
Я вздрогнул. Так звали меня раньше, в Дренгерте же я успел привыкнуть к
прозвищу Одинец.
Старик противно хихикнул и добавил:
- Привет, Одинец...
Он знал и нынешнее мое имя. Вообще, он подозрительно много обо мне
знал. Скажу честно, в первую же секунду у меня возник соблазн втихую
заколоть его, облить пивом и оставить за столом в позе захмелевшего гуляки.
Но что-то подсказало мне - это лишь отсрочило бы неприятности.
- Меня зовут Лю-чародей. Слыхал, наверное?
- Нет, - мрачно ответил я, сомкнув пальцы на рукояти кинжала. Кинжал я
всегда прятал под плащом, а плащ вне дома никогда не снимал. Даже в жару.
- Жаль. Тогда мой рассказ был бы короче.
Я молчал.
- Гадаешь, что мне от тебя нужно, так ведь, Моран? Да отпусти ты ножик
свой, не уподобляйся кретину, который режет курицу с золотыми перьями...
Я безмолвно оставил нож и демонстративно положил обе руки на стол.
Впрочем, это не помешало бы мне воспользоваться ножом гораздо быстрее, чем
мог бы предположить любой противник.